До дома я практически бежал. Такой шедевр никак нельзя растерять! И не сметь думать, что его вновь «облагородят» в несметных нейронках! У меня будет свой вариант. Живой. А дальше – хоть трава не расти.

А ведь не растёт. Я споткнулся об это простое понимание, как будто на стену налетел. Дверь перед моим лицом открылась, и Парлик поинтересовался:

– Ярослав, мне включить все записывающие и создающие системы?

– Ты ж моя радость, – выдохнул я, забегая в свою квартиру и скидывая на ходу кеды и куртку. – Быстрее. Всю студию включай, вообще всё, что есть.

– Выполнено, – спустя полминуты сообщил мне мой механический друг и я ворвался в свою нескромную – что уж тут кривить душой – обитель творца, надевая огромные наушники. И…

Парлик беззвучно навис надо мной. Обычно он так не делает, особенно, когда я занят делом.

– Что? – раздражённо поинтересовался я, сдвинув одно «ухо» и настраивая необходимую мне аппаратуру.

– Ярослав, вам пришло уведомление от Верховного управляющего Оскамвы, – возвестил андроид.

– Хотя бы час, Парлик, умоляю, – взмолился я, – хоть конец света там у них. Подождут.

– Принято, – андроид сложил руки на груди и сел на стул возле моего рабочего стола. Он не следил за моими действиями и поэтому не раздражал.

Я управился быстрее, чем ожидал, но совсем забыл о сказанном моим верным помощником. Покачиваясь в раздумьях в своём широком мягком кресле, я чуть было из него не вывалился, когда Парлик возвестил:

– Будильник на час. Вы готовы выслушать уведомление, Ярослав?

– Да, что там у тебя, – пробурчал я, забираясь на кресло с ногами и упираясь локтями в колени. Не люблю, когда мне что-то велят. А тут как пить дать – повелят…

– Вам предписана настройка рояля, – начал было Парлик, но я не сдержался:

– В кустах?

– Нет, – не оценил он моей иронии, смотря равнодушным взглядом больших округлых глаз. Надо молчать, а то зависнет. Не повезло ему со мной, ой, не повезло… Да ну как тут промолчишь?

– Хорошо, а психов изолируют от меня? – опять не сдержался я.

– Каких? – мне показалось, что он вполне натурально жалостливо-непонимающе посмотрел на меня.

– Как каких? А у кого, по-твоему, в наше время может быть рояль?

– У богини, – ответил Парлик, – В Храме.

– О как, – обомлел я. – Это той девчонки, что в центре живёт?

– Богини. Избранной. Ярослав, ваши изречения не соответствуют моим данным, – мне показалось, что Парлик снова был готов отправить меня куда подальше и зависнуть.

– Да-да, не гунди, – фыркнул я. – Когда идти-то?

– Завтра к полудню, – ответил андроид. – В уведомлении сноска.

– Выдавай.

– Вам предписано не разговаривать с богиней. Только настроить рояль для её занятия.

– Ещё бы, – хмыкнул я, – они бы с радостью меня заткнули чем угодно, предварительно промыв рот. А я ведь за всю жизнь ни одного ругательного слова не сказал. Вслух.

– Всё когда-то бывает впервые, – неожиданно философски заключил Парлик.

– Что? – изумился я.

– Что? – передразнил он и отправился по своим делам.

Вот, нельзя мне общаться с богинями. Я даже на андроидов плохо влияю – они думать начинают. Философствовать. Ой, да и не больно-то и хотелось. Лишь бы счёт в банке не отключали, а так – хоть с кляпом во рту. Как будто мне есть дело до каких-то там богинь…

Сигизмунд

Растерев замерзающие руки, я сунул их в карманы и побрёл по улице в сторону дома. Надеюсь, что сегодня он цел и невредим. После тяжёлого рабочего дня на заводе не очень-то хочется увидеть, что ночевать уже негде. И такое бывало.

В странном мире живём. Вроде бы и цифровизация, и роботизация, и нейросетивизация, и ещё какие-то там «зации»… Машины и искусственный интеллект заменили людей почти во всём – что, кстати, удобно, если людской ресурс довольно беден и частенько сокращается. Почти. Ключевое слово. Не могут треклятые машинки думать и развиваться сами. Только если учить тому, что уже знает человек.