Проходя мимо, она облокачивается на его кафедру и останавливается.

– У вас крайне нездоровый вид, – говорит он, наблюдая, как она, пошатываясь, смотрит в сторону уходящих студентов. – Да вы, определенно, больны!

– Мы все больны, – бормочет она.

Наконец, последний студент скрывается за дверью, и преподаватель достает из портфеля конверт.

– Вот, – говорит он, – я должен вам это передать. – Лишь повернув к нему голову, девушка тут же падает без чувств. Первые секунды она еще слышит его встревоженный голос: – Вероника! Вероника Мейер!..

Теперь ее сознание несется в пропасть, подобно падающей звезде. Оно разбивается на миллион сияющих осколков и тает в темноте.

Приходит в себя девушка в помещении, которое сначала принимает за больничную палату. Но присмотревшись, замечает, что в этой палате слишком много шкафов и столиков, а также установлен некий объемный аппарат. Недалеко от ее кровати, лениво облокотившись на письменный стол, сидит медсестра.

– Эй! – слабо подзывает ее девушка, но медсестра, увидев, что она очнулась, молча вскакивает со своего места и выбегает из помещения.

Через минуту к Веронике подходит врач.

– Эй! – повторяет она. – Где я?

– Вы в безопасности, Вероника.

– Что это за место?

– Не думайте об этом.

Не думать ни о чем, это как раз то, чего ей сейчас больше всего хочется. Она закрывает глаза и погружается в тяжелый сон. Сколько это продолжается, она не знает, но в какой-то момент до ее сознания начинает доноситься разговор:

– Сейчас просто спит.

– Можно разбудить? – интересуется очень знакомый голос. – Ей лучше?

– Конечно.

Не проходит и минуты, как к носу девушки подносят ватку, смоченную нашатырным спиртом. Сон уходит моментально. Она открывает глаза. Перед ее кроватью теперь снова стоит врач, а также хорошо знакомый ей министр. Она пытается приподняться, но это получается у нее не с первого раза.

– Это просто переутомление, – говорит она своему знакомому. – Я последнее время сильно уставала.

– Да, переутомление. Оставьте нас, – просит он врача. – Как ты смогла до такого себя довести?

– Я пыталась наверстать программу семестра.

– Я говорил тебе наверстывать программу семестра?!! – сорвавшись, кричит он, но быстро берет себя в руки. – Переутомление. – Он садится на кровать рядом. – Ты фанатик!

– Как долго я здесь?

– Вторые сутки. Отец знает, что ты в больнице. Скоро вы увидитесь.

– Это не больница.

– Но увидитесь вы в больнице. Вера, ты можешь сейчас снова войти в то свое состояние?

– Нет. Мне даже дышать тяжело.

– И как это называется?! Что мы будем делать с нашими исследованиями? А вдруг способности к тебе не вернутся?

– Вернутся.

– За последние недели тебе являлась Врана?

– Нет.

– Это значит, все пропало?!

– Мне являлись другие… Странные личности. Они не люди. Один из них приходил и до Враны.

– Продолжай! – заинтересованно произносит он.

– Они называют себя братьями. Один, Наставник, его я видела чаще. – Слабость мешает ей говорить, но она не сдается. – Он чем-то похож на Христа, только без бороды. У него длинные русые волосы, сам высокий. Одет по-современному, в плаще какого-то землистого цвета. Его брат почти точная его копия, только у него черные волосы, глаза и одежда.

– Христос и Антихрист? – удивляется мужчина.

– Нет, никто из них не Христос и не Антихрист. Они сами по себе. И всегда заодно, хоть и создают впечатление противоположностей.

– Это о ком-то из них ты говорила, что есть другой, немилосердный Бог?

– И о них тоже. Я сомневалась, рассказывать о них или нет, но Наставник сказал, что это ничего не изменит. Я не знаю, что он этим хотел сказать.

– Что значит сомневалась?! У нас с тобой уговор! – Он нежно берет ее руку и, погладив, целует. – Выздоравливай скорее. Нам надо еще столько всего сделать. И не думай о том, чтобы догнать ту программу. С твоими способностями не стоит беспокоиться об экзаменах. До встречи, Вера Мейер!