– Ты мне веришь? – с надеждой спросил Юрец.

– Сложно сказать, верю или нет. Рано пока делать выводы. Но я тебя услышал.

Парень явно расстроился, но кивнул в знак согласия. Найд заметил, что мужиков на улице нет – стало быть, все уехали. Вообще никого не было, кроме них двоих, да сторожа в будке у шлагбаума. Хрустя гравием, к проходной подъехал чадящий фургончик с прогнившими порогами.

– Поезжай, – кивнул Найд Юрцу, – а я тут пока покурю.

Юрец послушно залез в салон. Найд выудил из глубокого кармана комбинезона самокрутку, одолженную «про запас» у Рамиса, коробок спичек и закурил.

«Главное, чтобы это была не последняя маршрутка до Вероны», – усмехнулся он вслед удаляющемуся фургончику.

И все же, несмотря на то, что Юрец был, по мнению Найда, знатный выдумщик, что-то тянуло его проверить пещеры самостоятельно. Это была глупая идея: тратить свой законный выходной не на сон, отдых и домашние дела, а на сомнительную прогулку под землей. Никто не знает, насколько в пещерах может быть опасно. А с другой стороны, Найд никогда никуда не выбирался. Он был любопытен, но труслив, и трусость постепенно подмяла под себя природное любопытство. В какой-то момент он перестал интересоваться внешним миром! Он жил, словно закрыв глаза и уши.

«Ага, еще и заткнув рот, дабы не ляпнуть лишнего»

Внутри еще колыхался пережитый во время обвала ужас. На доли секунды Найд был готов попрощаться с жизнью и теперь ощущал, что получил второй шанс. Встряска, пусть и настолько жесткая, открыла ему глаза на многое. Юрец, хоть мелкий, а трусом не был. По крайней мере, у него нашлись силы не задавливать в себе мечту о свободе. Когда-то Юрец признался Найду, что именно под каменными сводами чувствует себя действительно свободным. Никакого начальства, никаких бытовых проблем, никакого шума…

Найд слушал это, изнывая от зависти. Юрец мог позволить себе делать, что хочет, а он – не сможет? Найд докурил и с силой затушил сигарету о бок мусорной урны. Так не пойдет. Если он завтра же не спустится в пещеру, он потеряет свободу. Именно ее, потому что закабаление начинается с запугивания извне. Потом человек приучается опускать голову и бесшумно передвигаться. Потом он пугает сам себя – изнутри. И теряет всякий намек на любопытство – ведь оно опасно. Оно побуждает поднять голову и осмотреться. Оно побуждает задавать вопросы. И следующим шагом – действовать.

Послушав собственные аргументы, Найд твердо пообещал себе спуститься в пещеры завтра же.

***

Фарел, начальник сортировочного центра, или СЦ, бодро шагал на работу. Официально он должен был находиться на месте с десяти утра, но ему нравились эти ранние часы – когда улицы еще не переполнены, рассветное солнце еще не печет макушку, а на складе нет множества снующих туда-сюда работников. Ему нравилось начинать свой день в спокойствии, а не в суматохе. А на складе она была всегда. Фарел щурился от солнца, удовлетворенно чувствуя, как приятно отзывается тренированное тело на каждый шаг – не зря ведь пошел пешком сегодня! Он предвкушал утреннюю чашку кофе с пачкой печенья. Печенье еще со вчерашнего дня лежало в сумке, ну а кофе всегда водился у него в кабинете.

Главный склад Вероны представлял собой огороженную высоким забором с «колючкой», хорошо охраняемую территорию с единственным, зато огромным корпусом. Корпус был разделен на зоны, в зависимости от хранящегося там товара. Здесь были ряды с одеждой и обувью, строительные материалы, продукты длительного хранения, морозильные камеры…

Подойдя к массивным воротам, Фарел кивнул смотрящему на него из будки охраннику и показал пропуск, висевший на груди на шнурке. Пропуск было показывать необязательно – все и так знали начальника в лицо, но Фарел был непреклонен. Если все будут соблюдать дисциплину, – считал он, – Верона сделает большой шаг вперед. Он сам был подтверждением своих взглядов. Фарел был единственным человеком в городе, кто пробился на управляющую должность из местных, из беженцев. Это было не то чтобы сложно, это было в принципе невозможно – но он это сделал. Он начал свой путь с простого рабочего и первый год исправно возил и таскал коробки, сортировал товар, разгружал вагоны с провиантом. Но пытливый ум не давал ему покоя. Фарел везде видел недочеты и возможности. Недочеты и возможности – они встречались повсеместно. Уязвимости в системе охраны и способы ее улучшить. Потери времени во время разгрузки товара – и правильное распределение труда бригады, что позволяло сэкономить час, а то и два. И Фарел не скупился, делился своими идеями с кладовщиками, бригадирами – даже с самим начальником склада, старым Брэном, который уже чисто физически не мог и не хотел руководить. Брэну на тот момент было восемьдесят пять, а из столицы почему-то никого не присылали ему на замену.