Крепыш вперевалочку подошёл к Максу, сел рядом и проворчал:

– Не понимаю, почему я должен молчать, когда звука всё равно нет и слушать нечего.

Лабрадор и ухом не повёл: его полностью захватила картинка на экране. Там не переставая мигал устрашающий красный знак – чутьё подсказывало Максу: этот символ означает нечто плохое. Временами жуткий знак перемежался другими изображениями.

Шоссе вроде того, что шло мимо фермы и дома ветеринара, только снятое с высоты. Оно было забито машинами так плотно, что ни одна не могла двинуться с места. Автомобили напоминали разноцветных муравьев, которые пытались ползти по кривым асфальтовым брёвнам.

Ряд домов вдоль запруженной человечками улицы; некоторые двуногие были в зелёной одежде и страшных шлемах, они махали руками и направляли других людей к грузовикам, похожим на те, в которых родные Макса возили коров.

Карта с гроздью каких-то значков, смысл которых был псу непонятен. Вдоль извилистых линий, вероятно обозначавших дороги, двигались мультяшные стрелки; все они были направлены от центра к краям экрана.

– Что это значит? – спросил Крепыш, глядя на беззвучные картинки.

– Я не знаю, – смущённо признался Макс. – Но по-моему, люди в шлемах сажают всех людей в свои машины и увозят.

Изображение в телевизоре снова сменилось. На этот раз появился песчаный пляж. Повсюду припаркованы машины, а на берегу собралось больше людей, чем Макс встречал за всю свою жизнь, и все они смотрели вдаль, на воду. Это напомнило псу поездку на озеро, когда родители вожаков его стаи возили всех на рыбалку, но это озеро в телевизоре было очень большое – он таких ещё никогда не видел.

Картинка пропала: её закрыл зловещий красный символ. А потом те же сюжеты начали повторяться.

Макс вскочил на лапы и заявил:

– Вот куда нам надо идти.

– Куда? – не понял Крепыш.

– На большое озеро. Ты видел картинку. Все машины едут туда, на гигантское озеро.

– Никакое это не озеро, приятель. Это называется океан. Раньше я жил в другой стае, и мы раз в год ездили на океан. Мне он не нравился. Слишком много песка.

– Ну, всё равно, – сказал Макс. – Наверняка наши люди там.

Крепыш встал, потянулся и зевнул. Потом вскочил на кофейный столик, а оттуда перепрыгнул на потёртый диван Макса.

– Но мы ведь только пришли сюда, приятель! Давай просто побудем здесь, поиграем в игрушки, поедим шариков и отдохнём. Я уверен, твои люди скоро вернутся.

– Нет, – пролаял Макс резче, чем намеревался. Увидев, что глаза таксика испуганно расширились, он прочистил горло и заговорил: – Разве ты не понимаешь? Они не могут вернуться. Там слишком много машин, и эти странные люди в зелёных костюмах никого не выпускают. Нам нужно самим идти к ним.

Не успел Крепыш выразить протест, как Макс уже вышел из кабинета, бросив на ходу:

– Мы переночуем здесь, отдохнём и поедим. После этого я отправляюсь искать своих, а ты смотри сам.

Макс спал беспокойно.

Дома его окружали знакомые запахи, и это успокаивало, но картинки, увиденные по телевизору, заполонили сны. Он снова оказался в том же ночном кошмаре: пытался догнать Чарли и Эмму, а на голубое небо наползала тьма. Однако продолжалось это недолго, всего несколько мгновений, а потом он резко пробудился. Распахнул глаза и обнаружил, что лежит всё в том же пустом кабинете.

Вспоминая обрывки сновидения, Макс понял, что на этот раз он видел не только Чарли и Эмму на горизонте, – там была ещё и Мадам. Она не бегала и не резвилась. Нет, она терпеливо сидела между Максом и вожаками его стаи, брыли её шевелились; она как будто беззвучно говорила: «Я приведу тебя к ним».