– Да, – неопределенно промолвил он, взял пиццу и решительно укусил.

Руслана отложила салфетку, размешала в кофе сахар, вдохнула запах напитка, сделала небольшой глоток.

Энергично работая челюстями, Сергей смотрел на неё. Он достал уже заварившийся чайный пакетик, покачал им над своей чашкой, стряхивая капли влаги, и положил в блюдце. Бросил в чашку сахар. Не спеша, даже с ленцой, стал размешивать.

Руслана насмешливо следила за этим процессом, расторопно справляясь с пиццей. Рука Сергея замерла, он внезапно быстро посмотрел ей в лицо, «бросил» взгляд, как выстрелил.

– Ты чего? – сквозь пиццу спросила Руслана.

– Ничего, – лукаво ответил он и снова улыбнулся оскалившейся улыбкой.

– А, – протянула иронично Руслана и, доев пиццу, сделала большой глоток кофе, опустошив чашку наполовину.

Кофе разбежался приятной теплотой по всему телу, голод был утолен. Она глубоко вздохнула. Что там по дежурству дальше? Сотовый телефон зашелестел звуковым сигналом о полученном СМС. Руслана полезла в карман куртки, чтобы прочитать, сделала ещё один глоток кофе. В ушах странно зазвенело, в ногах появилась слабость, как будто встать на них сейчас было бы невозможно. Это породило тревожное ощущение, на которое она пока не обратила внимание. Почему-то, глядя на экран телефона, она не поняла, ни от кого пришло СМС, ни его содержание. Попыталась сосредоточиться, перечитать. Опять не получилось. Что за расслабленность? Звон в ушах усилился, стена кафе качнулась.

Сергей посмотрел на неё со странным, сейчас трудноопределимым, выражением лица. Он вглядывался ей в глаза, пытался что-то уловить, прочитать в них. Потом оглянулся на вход – никого не было, быстро вытянул шею, пытаясь заглянуть за прилавок на продавщицу. Она читала, ни на что не обращая внимания.

– Закликуха-Забируха к моему прошенью глуха? – пробормотал он тогда какую-то тарабарщину.

Откуда-то из глубины сознания донесся скрежет похожий на женский голос, голос старухи:

– Моё ухо слышкое, проси прошак лишь бы не лешак.

Руслана выронила телефон – пальцы ослабли. Помутневшим сознанием отметила, что упал телефон удачно – обратно в карман куртки.

Сергей смотрел на неё прищуренными глазами. Рот его был снова полуоткрыт: он, то улыбался им торжествующе, то напряженно скалился. Движенья его стали порывистыми, резкими. Он вдруг начал быстро ковыряться пальцами у себя в правом ухе, что-то выуживая, и, наконец, достал маленький черный предмет, размером с горошину.

Руслана не понимала, что происходит, только ей это очень не нравилось и начинало здорово злить. Она попыталась встать, чтобы выйти, но ноги лишь слабо оттолкнулись пятками от пола и замерли. Прежней силы не было. Тогда она попыталась подняться, держась руками за край стола, для чего наклонилась вперёд. Лёгкий стол чуть повело, ножки вот-вот должны были заскрипеть о выложенный плиткой пол. Однако Сергей не дал произойти этому. Он зафиксировал стол, уперевшись в него животом. Затем схватил Руслану за запястье правой руки, повернув ладонью к себе, и притянул руку ближе к своему лицу. Лишённая равномерной опоры, Руслана медленно легла правым боком на стол. Руки тоже не слушались её. Надо было что-то делать. Кричать? Нет, с чего бы это. Даже в таком состоянии она ничего не боялась. Происходила какая-то ерунда. Что делает в центре города, среди бела дня и в двух шагах от Управления этот худой недорослик? В любой миг в кафе могут войти люди и, более того, знакомые ей полицейские. Происходящее не пугало, а «жутко» раздражало её. Хотелось собраться с силами и сильно ударить Сергея по голове. Только собраться с силами не получалось. Тем временем Сергей стал что-то рисовать ей на ладони. Какие-то круги… Три поменьше, в ряд у оснований пальцев, и один побольше, ближе к запястью. Рисовал он тем чёрным, что достал из уха. Это был твердый шершавый комок – почти шарик. Что это такое она не понимала. Теперь он слегка закрасил все четыре круга. Стало похоже на подушечки у звериной лапы. На ногтевых фалангах пальцев вскоре появились чёрточки, которые можно было принять за обозначение когтей.