О том же свидетельствует и Л. В. Власов, работавший в финских архивах и исследовавший среди прочего переписку Г. Маннергейма с Анной Танеевой: «Раз в неделю в квартире Танеевой проходили молитвенные собрания»214.

У Анны Танеевой и Елены Армфельт было много общего в жизни. Обе они имели аристократическое происхождение, получили прекрасное воспитание. Елена Армфельт происходила из знатного рода финских шведов. Потомки одной из ветвей, к которому принадлежала Елена Акселевна, служили в русской армии и со времён Екатерины II занимали высокие посты. Её дед был адмиралом, а отец – капитаном первого ранга. Сама Елена Акселевна получила воспитание в Смольном институте, где она видела Императора Николая II. Ей «особенно запомнились прекрасные глаза и доброе лицо Государя»215.

Обеим женщинам, несмотря на разницу в возрасте, было что вспомнить. Столь дорогие воспоминания, казалось бы, не могли их не сблизить. Но, очевидно, всё было не так просто. И здесь сказывались старые предубеждения против Анны Вырубовой со стороны представителей «высшего света».

На это указывает то, что в подробном рассказе архимандрита Пантелеимона о жизни Елены Акселевны Армфельт, о её окружении и дружбе с о. Иоанном совершенно не отведено места Анне Танеевой. Насколько непросто подчас складывались отношения среди членов кружка, свидетельствуют письма о. Иоанна к своим духовным чадам, где он нелицеприятно отчитывает за грех осуждения и раздражения.

«У тебя натяжка с Н.Н. Это очень нехорошо и вдобавок тяжело сердцу. Постарайся как-нибудь смягчиться, но [если] наших сил не хватает, чтобы умиротвориться, – проси помощи у Бога и Царицы Небесной! И за неё молись, и сама ломай себя. Внимательно исследуй себя, и я думаю, что ты тоже не права». И далее: «Если ты читала и знаешь о Святых местах Иерусалима, то не надо и ходить слушать рассказы Н.Н. о своём путешествии. Это очень худое твоё мнение, что не хочешь слушать из её уст о таких святых местах. Покайся. Бог простит тебя, только больше так не выражайся, старайся исправляться, очищать свой грязный сердечный источник, чтобы больше не выбрасывать подобных худых слов»216.

Известно, что схиигумен Иоанн вёл обширную переписку, часть из которой была опубликована. Письма к нему шли со всех концов света: из Англии, Франции, Германии, Америки. За духовным советом к нему обращались и миряне, и монахи, среди которых были насельницы Пюхтицкого и Линтульского женских монастырей. Просила наставлений старца и монахиня Мария.

Впервые некоторые из его писем к ней вошли в сборник «Письма Валаамского старца схиигумена Иоанна», составленный архимандритом Пантелеимоном (Православная Церковь Финляндии). Книга неоднократно издавалась в России. Особенность сборника состоит в том, что в нём не указаны адресаты. Составители не пожелали указать, кому адресованы послания старца – возможно, потому что его поучения имеют более широкое значение и выходят за рамки узкого наставления. Возможна и другая причина – нежелание привлекать внимание читателя к имени Анны Вырубовой из-за слишком больших предубеждений, с ней связанных. Об этом можно судить даже по той небрежности, с которой архимандрит Пантелеимон, автор книги «Отец Иоанн», упоминает об Анне Александровне, называя её «эта дама»217.

Тем не менее, несколько писем старца к монахине Марии удалось идентифицировать при подготовке к изданию «Валаамского патерика», где эти письма были опубликованы. Ещё более полная подборка писем старца Иоанна к монахине Марии представлена в книге «Валаамский старец схиигумен Иоанн (Алексеев). Письма о духовной жизни», изданной в 2007 году Свято-Троицкой Сергиевой Лаврой и Спасо-Преображенским Валаамским монастырем. Возможно, выявлены и опубликованы не все письма – полный архив писем схиигумена Иоанна находится в Финляндии.