– Хорошо, а как же вы видите ситуацию, сложившуюся с вашим сыном?

– Многого я рассказать не могу. Я знаю точно только то, что он уехал на встречу со своим школьным другом Марком Румынским, и больше его никто живым не видел. Сын звонил мне, говорил о встрече. После неё хотел заехать. Я то и поднял тревогу, когда не дождался его. Артур был человеком слова. Он не мог пообещать и не сделать.

– Что было потом?

– К ночи этого же дня его нашли в свежевырытой могиле сидящим в ней на голой земле. Личность определили сразу, потому что при нём были документы.

– Кто его обнаружил?

– Его нашли садоводы: возвращались из сада в город и упустили кошку из машины. Котейка то ли испугалась, то ли обрадовалась простору: бегала между холмами. Это в районе Холмогорья. Пока ловили кошку – нашли моего Артура. Как только мне сообщили, я сразу и выехал. Следственная группа не возражала против моего присутствия, я и опознал Артура. Причина смерти – удушение и огнестрельное ранение. Следователь считает, что закопать не успели только потому, что кто-то спугнул. Планировали захоронить безвестно, тем и скрыть следы преступления.

– Почему посадили в могилу, а не положили? Как вы думаете?

– Возможно, потому, что мусульман хоронят по традиции сидя. Как и мама Артура, он считает себя мусульманином.

– Что сейчас конкретно Вы хотели бы? Почему не обратились раньше? Дело идёт к завершению, готовится судебное решение.

– Мы с супругой были в шоке. Можно сказать, что почти не помнили себя. Теперь хочу сохранить, вернее, восстановить доброе имя сына. Так называемый пострадавший, Марк Румынский утверждает, что Артур напал на него, угрожал пистолетом, обещал убить. А Марк оборонялся и в ходе обороны якобы ненамеренно, случайно убил Артура. Не мог Артур так поступить. Я его хорошо знаю: не такой он человек. Поверьте, он был хорошим парнем. Я так говорю не потому, что он мой сын, а потому, что это – чистая правда.

Рассказчик замолчал и замер, как будто его собеседницы и вовсе не было рядом. Софья Борисовна не беспокоила его, понимала, что не так-то просто пережить потерю сына. Она готовила необходимые договорные документы на подпись заявителю:

– Игорь Владимирович, ознакомьтесь, пожалуйста.

– Что это? А, договор, конечно, конечно. Где подписать?

– Сначала внимательно читаем. Это документ.

Когда Юсупов старший покинул кабинет, Софья призадумалась: дело явно непростое, время упущено, за считанные дни надо свернуть горы и, возможно, совершенно бесполезно.

Вошла Ирина, коллега и близкая подруга:

– Говорят, ты взялась за дело Юсупова?

– Да.

– Зачем? Это стопроцентный проигрыш, тем более, что судебное решение уже практически готово. Фактуру нарыть нереально, да и рыть, наверное, не стоит – итак всё ясно, как Божий день.

– Я так не думаю. Не всё так просто здесь и ясно. У меня какое-то чувство, что здесь немалые подводные камни, что здесь очень много скрыто. Здесь есть какая-то тайна. Я это чувствую всей душой.

– Ну, как хочешь, смотри сама, хозяин, что называется, – барин. Однако на ощущениях и чувствах -защиту не построишь. Фактуры нет. А без неё – никуда.

Как не странно, а после этого разговора у Софьи Борисовны ещё больше усилилось чувство, что Артура убили цинично и жестоко. Ей ещё больше захотелось непременно докопаться до истины, узнать правду. Софья верила своему внутреннему чувству, поэтому загорелась, по – настоящему увлеклась делом Артура Юсупова.

Так Софья Борисовна погрузилась в это непростое дело. Когда она изучала копии материалов дела, то ей показалось, что всё было как-то нарочито приглажено, правильно, и, вместе с тем, почему-то оставалось чувство, что безупречно оформленное дело – огромная подделка. Казалось, чуть-чуть копни поглубже – и всё развалится, как карточный домик.