«Ты вся мокрая. Из-за моих касаний».

Кровь приливает к лицу, ошпаривая жаром. Но я не подаю виду, спокойно одергивая край строгой юбки. Кирилл может говорить всё, что хочет. Пусть это даже отдаёт пульсацией в сердце. Но он не станет нарываться при свидетелях.

– Кофе, - секретарша появляется, даря мне минуты тишины. – Арсений Самуилович уже походит.

– Благодарю, - Кирилл сплошная вежливость, отпивая кофе. Ждёт, пока девушка выйдет, и его улыбка меняется оскалом. – Как вечер провела, любимая.

– Превосходно, - ведь тебя не было, можно было полностью топиться в собственном разуме. – Зачем я здесь? Вчера я рассказала всё, зачем меня приглашать снова? Я никак не помогу.

– Боишься, что твой начальник узнает о нашем прошлом? Здесь ничего страшного нет. Но ты мне нужна здесь. Причины узнаешь потом. Это никак не связанно с тем, что ты вчера текла от моих поцелуев.

– Кирилл! Не говори об этом, я же не…

– Ты что? Не упоминаешь, что у меня стоял? Так я и не скрывал. Крепко стоял, так, что…

– Вы уже здесь? Замечательно.

Шеф обрывает пошлости Кирилла, улыбаясь и что-то говоря. А я хватаю воздух губами, когда в лёгких один жидкий азот. Душит, заставляет задыхаться от фантазий, фантомных ощущений. Будто его ладонь все ещё касается моего бедра, вызывает мурашки. Скользит выше и…

Я давлю в себе вскрик, когда понимаю, что это далеко не моё воображение. Каратаев действительно сжимает мою ногу, властно и сильно, оставляя след на мне.

– Я подготовил основные документы, - голос Самуиловича доносится сквозь толщу воды. Он поднимается, отходит к стеллажу. – Одну минутку.

– Кир, - шепчу, горло сдавливает.

– Тише, любимая. Ты ведь не хочешь привлекать внимание?

Черт.

Я так попала.

Это похоже на страшный, извращенный и невероятно пошлый кошмар. Когда я не могу пошевелиться, выдать то, что происходит под столом. Как пальцы Кирилла порхают по моей коже.

А бабочки в животе оживают. Бьют крыльями, разгоняют жар.

Мужчина притягивает к себе папку с документами, легко перелистывает правой рукой. Абсолютно собранный, невозмутимый. Будто это не он другой рукой прикасается ко мне.

Ведёт вдоль колена, ласкает ямочку. Вперед и назад, не концентрируясь на одном участке. Кирилл ведёт себя так, словно вовсе меня не касается. Не замечает этого.

А у меня каждый волос на теле дыбом встает. Кожа покрывается мурашками, реагирует вспышками жара на каждое движение. Мужчина словно иголками царапает, а эхо раздается внизу живота.

Тепло нарастает, давит изнутри. Сглатываю слюну, перед глазами всё расплывается. Как мало нужно, чтобы рассыпаться на части, стать пластилином, с которым Каратаев умело обращается.

Кусаю губу, стараясь болью обуздать свои желания. Только, на самом деле, сдерживаю стон наслаждения, когда пальцы мужчины вдруг прижимаются к моему лону.

Резко, без предупреждения. В одну секунду он лишь поправлял мою юбку, а в другую – уже надавливает на ткань трусиков. Давит на точку, от чего у меня дыхание обрывается.

Сжимаю ноги, стараясь не позволить мужчине лишнего. Всё уже «лишнее», неправильное. Но я не могу пустить его дальше. У меня тоже есть свои грани. И я, в отличие от Каратаева, их не переступаю.

Два года назад я приняла решение.

Только держаться за него так сложно.

– Неплохо, - мужчина кивает на что-то, а сам усмехается, когда я плотно зажимаю его ладонь между своих бедер. Слишком откровенно, но лучше, чем Кирилл продолжит касаться. – А что насчёт выплаты дивидендов?

– Это в разделе, где обсуждаются наши права и обязанности. Так же мы прописываем основные операции, которые могут быть бесплатны для вас. И, конечно, скидка для ваших родных.