– Со мной?

Что ты здесь делаешь, черт тебя дери?

Мужчина легко выдерживает мой взгляд, отвечая ухмылкой. Довольной, гордой. Он наслаждается реакцией, тем, что мне некуда бежать. Загнал меня в ловушку, а теперь подступает.

Хищник.

Опасный, кровавый преступник.

Не стоило надеяться, что он так просто отступит, оставить меня в покое. Я предала его, обманула. И если Кирилл не хочет вернуть меня, значит, на первое место выходит месть. Он всегда был безжалостным с теми, кто не оправдывал его ожиданий.

Я стала одной из них.

– Ему понравилась твоя презентация, - Самуилович светиться, а я даже не хочу знать, какую сумму предложили мужчине. – Он хочет осмотреть больницу, когда мы работаем. Увидеть больше. И ты ему поможешь.

– У нас ведь есть администраторы. У меня операции и консультации, к сожалению, я не могу их подвинуть. Вы должны понять меня, Кирилл. Пациенты важнее всего.

«Прости, любимая, у меня работа».

«Работа важнее всего».

«Я не могу приехать, неотложные дела».

«Не могу уделить время, новые проблемы. Ты должна меня понять, Вер».

Миллионы обещаний, которые я слушала. Верила в них, надеялась на то, что скоро всё закончится. Мужчина поймет, что так нельзя, это опасно и неправильно. Нельзя всё время играть со смертью и выходить победителем.

Ещё немного, и Кирилл остановится. Найдёт черту, за которую не сможет зайти. И всё будет нормально, как раньше. Только он и я, никакого кровавого следа за нами.

Он обещал мне спокойную семейную жизнь и ораву детишек.

Единственное обещание, которое Кирилл не смог сдержать.

– Понимаю, я готов подождать, - мужчина даже не скрывает своей превосходства. Понимания, что всё будет по его плану. – Я человек привычки, знаете ли. Очень быстро привыкаю к… людям. Поэтому лучше, если вы, Валерия, полностью введете меня в курс дела.

К людям.

К вещам.

Кирилл почти не делает акцент на этом, но я слишком хорошо его знаю. Мужчина всегда был собственником в вещах. Видел что-то и делал всё, чтобы купить и получить. Забрать то, на что упал его взгляд.

А сейчас он делает отсылку, давая мне прочувствовать, кем он меня считает.

Подонок.

– Я задержусь в городе на некоторое время. Согласуем график?

– Конечно, никаких проблем. У меня сейчас консультация, а после мы можем…

– Твою консультацию возьмет Ивлев, у него как раз окно. Поэтому можешь уделить время нашему гостю. Был рад увидеться, господин Каратаев. Не возражаете, если я задержу Леру на минуту?

– Конечно. Хорошего дня.

– Вам тоже, - шеф внимательно следит за мужчиной, а после сразу меняется в лице, когда тот выходит. – Лера, не облажайся.

– Я сделаю всё, что в моих силах. Как всегда, вы меня знаете, Арсений Самуилович.

– Нет, ты сделаешь больше. После твоей ошибки многое на кону. Не всё управление радо, что ты до сих пор здесь работаешь. Поэтому будет лучше, если ты приведешь нового спонсора.

– Смерть Шагаевой не моя вина! Она…

– Я знаю, конечно. Ты лучшая из лучших, Лер, можешь меня не убеждать. Но не у всех такое мнение. Поэтому – постарайся и прикрой свой тыл. Без Каратаева тебе нужно будет искать новую работу. И не уверен, что ты её найдешь в этом городе.

Сукин сын.

Я с грохотом двигаю стул, поднимаясь. К черту. Нахрен. Спешу на выход быстрее, чем пошлю шефа на три буквы. Это не моя вина, ни капли. Люди умирают на операционном столе. А ещё люди врут о своих диагнозах и не предупреждают о том, что может стоить им жизни.

Шагаева могла умереть у любого другого хирурга.

Но именно я потеряла её.

А теперь Шагаев, скорбящий вдовец, делает всё, чтобы отравить мою жизнь. Достает в больнице, выдвигает иск за иском. Черт, Алиса его даже на приеме видела.