Правда, на самом деле ей нельзя этого делать – сразу возникают проблемы. Законник, у которого проблемы с законом. Вообще-то, у нее правда проблемы с гневном. Она очень легко выходила из себя и, наверное, именно поэтому в напарники ей дали Луку – два метра в высоту и метр в ширину чистых мышц. Захочет сломать ему нос – не допрыгнет, захочет сломать кому другому – напарник тут же сцапает ее за шкирку. Увы, в этот раз он не успел, проморгал момент.

– Еще один такой случай, – проворчал Лука, – и тебя уволят. Я больше не смогу прикрывать, мне просто не поверят. Даже слова не дадут, сочтут предвзятым.

Взял в свои лапы ее тонкие запястья и окутал их мягким сиянием. Колдовские оковы спали. Лана встряхнула затекшими руками, встала наконец с жесткого стула, на котором в воспитательных целях просидела не меньше трех часов.

– Тебе дали пятое предупреждение, – продолжал зудеть Лука. – Остальных увольняют уже после третьего. Тебя терпят лишь потому, что ты лезешь на самое дно канавы и не просишь за это премии.

– И выуживаю со дна такое, что многим и не снилось! – подсказала она, взмахнув пальцем. – Я нужна управлению, потому что я ведущий специалист. Без меня им не собрать такую коллекцию находок.

– Да я знаю, – миролюбиво протянул Лука. – Но могла бы вообще-то поблагодарить, что в сотый раз прикрываю тебя.

Лана взглянула в зеркало. Разбитая губа уже затянулась, но вот сломанный передний зуб будет еще долго восстанавливаться. Зубы – боль всех и вся с начала времен. Даже незначительный скол будет регенерировать несколько дней, а Лана лишилась заметной половины резца.

Накануне они отправились в кабак праздновать очередной успех. Лана и Лука – два сапога пара, но оба левые, хоть и весьма слаженно работающие, потому как были одного размера. Так шутили над ними в западном управлении по поиску неучтенных артефактов, но да всегда по-доброму. Лану это уже давно не злило, она смирилась.

Ожерелье из перламутровых ракушек на первый взгляд казалось детской поделкой. На деле же, этой побрякушкой легко поднять со дна морского таких тварей, о которых ни в одной книжке не прочтешь. Лана и Лука конфисковали его у бродячей колдуньи, что недальновидно засветила им из своего декольте. Долго они ее искали, долго подбирались. И вот, победа! За такое им обещали премию. А потом Лане не понравилось, как на нее смотрит один хмельной посетитель питейного заведения, в котором они праздновали свою победу. И пошло-поехало.

Пятое предупреждение. Первое было за острый язык на судебном разбирательстве – защитник пришелся не по душе Лане, уж слишком явно он кичился положением своего клиента. Второе за превышение полномочий – старая ведьма не хотела расставаться со своей клюкой, что открывала порталы в покойный мир. Третье за дебош в княжеской библиотеке – разозлили своими шиканьями и призывами к тишине. Четвертое снова за превышение полномочий, завершившееся дебошем. И вот пятое, как вишенка на торте.

А вот под глазом синяк еще не сошел, но так удачно своей синевой сочетался с сиреневым цветом глаз, что даже не казался лишним. Но и его след уже истаивал. Полчаса, и лицо станет чистым и нетронутым.

Лана списывала свою вспыльчивость на врожденные пороки. Дескать, родитесь сначала сами колдунами-вуду, а после читайте нотации. Абсолютно бесполезный дар, разве будет кто ждать, пока она смастерит куклу, а после добровольно поделится своей частичкой для враждебного использования? В общем, Лана не практиковала, но имела предрасположенность. Вязала порой защитные мешочки на удачу и защиту, но не более. Все эти жертвоприношения и пляски были ей чужды. Она могла заговаривать чужую плоть и вполне прибегала бы к этому, но такое запрещено. За такое не дают и одного предупреждения – сразу тюрьма, если не казнь.