ногами. Убегу!

Входит СТАРЫЙ БОЛТУНО, с корзиной

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Мой юный господин, прошу скажите,

Как к мастеру-еврею мне пройти?

ЛАНЧЕЛОТТО (в сторону)

О, небеса! Да это – мой отец единокровный!

Наверно, слеп, не видит больше ни песка, ни камня,

И не узнал меня. Его запутать постараюсь я.

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Мой юный господин! Молю Вас,

Дорогу объясните мне до мастера-еврея.

ЛАНЧЕЛОТТО

Вам надо повернуть направо на ближайшем повороте,

А раньше – чуть налево. Как-то!

А после – ни направо, ни налево, а наискосок,

И к дому, прям, еврея.

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Да, будь я сыном Божьим, этот путь премудрый

Мне не постичь. Но, может быть, знаком Вам Ланчелотто,

Что в доме жил его? Живёт ли там сейчас?

ЛАНЧЕЛОТТО

О молодом синьоре Ланчелотто Вы спросили?

(В сторону) Заметьте! Муть сейчас такую подниму здесь.

к Старому Болтуно:

Так спрашивали Вы о молодом синьоре Ланчелотто?

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Он, сударь, вовсе не синьор, а сын убогого отца,

Который, хоть и честный человек, но слишком беден,

И, слава Богу, что живой.

ЛАНЧЕЛОТТО

Отлично!

Его отец, пусть, будет кем угодно,

Но мы тут с Вами говорим, бесспорно,

О молодом синьоре Ланчелотто.

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Скорей, о Вашем славном друге, сударь,

Но не о Ланчелотто.

ЛАНЧЕЛОТТО

Зачем, старик, зачем, я умоляю,

Сказали Вы о молодом синьоре Ланчелотто?

СТАРЫЙ БОЛТУНО

О Ланчелотто, но без Ваших ухищрений.

ЛАНЧЕЛОТТО

Назвали, значит, Вы синьора Ланчелотто.

Не смейте говорить, отец, мне о синьоре Ланчелотто!

Ведь молодой синьор, по воле рока и судьбы

И странных изречений Трёх Сестёр20 и им подобных

Ветвей такой учёности, и в самом деле, умер,

Как говорится ясными словами, он ушёл на небеса.

СТАРЫЙ БОЛТУНО

О, не дай Бог! Ведь этот мальчик посохом мне был,

Для старости – опорой лучшей самой.

ЛАНЧЕЛОТТО

Похож я, разве, на дубину или шест,

На посох или на подпорку?

Ты не узнал меня, отец?

СТАРЫЙ БОЛТУНО Увы! Я вас не знаю, молодой синьор,

Но мне скажите, я прошу, мой мальчик —

Покой его душе – жив или умер?

ЛАНЧЕЛОТТО Так, ты не узнаёшь меня, отец?

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Увы, синьор, я слеп почти, я Вас не знаю.

ЛАНЧЕЛОТТО

Нет, если бы, глаза имел ты, даже,

И впрямь, меня ты, мог бы не узнать:

Отцу ум нужен, чтоб узнать своё дитя.

Ну что ж, старик, о сыне всё твоём я расскажу.

Благослови меня.

Становится на колени, спиной к Старому Болтуно

Всегда выходит истина на свет,

Нельзя убийство долго утаить,

Хоть можно спрятать сына от отца,

Но всё же, правда вырвется наружу.

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Синьор, прошу Вас, встаньте! Я уверен,

Что Вы – не Ланчелотто – мальчик мой.

ЛАНЧЕЛОТТО

Прошу, давай дурачиться закончим.

Благослови меня. Я Ланчелотто,

Твой сын, что был, твой сын, который будет.

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Что Вы мой сын, я не могу помыслить.

ЛАНЧЕЛОТТО

Не знаю, что помыслить мне об этом,

Но Ланчелотто я, слуга еврея.

И я уверен, Марджери – твоя жена есть мать моя.

СТАРЫЙ БОЛТУНО

Её, действительно, так звали – Марджери.

Я поклянусь, что если Ланчелотто ты,

То ты есть плоть и кровь моя.

Берёт Ланчелотто за кудри, свисающие на спину

Господь, боготвори! Какая борода!

На подбородке у тебя волос побольше, чем

В хвосте у Доббина – коня гнедого моего.

ЛАНЧЕЛОТТО (встаёт)

Тогда, должно быть, хвост его растёт обратно.

Когда его я видел в прошлый раз,

Уверен, хвост его имел погуще волос, чем моё лицо.

СТАРЫЙ БОЛТУНО

О, Боже, как же ты преобразился!

Как ладишь ты с хозяином своим?

Ему принёс подарок я.

Как ты теперь живёшь?

ЛАНЧЕЛОТТО

Да, хорошо! Но лично мне,

Как всем рискнуть, со службы убежав,

Так не найти покоя до тех пор,

Пока не будет у меня работы

С другими правилами. Мой хозяин – истинный еврей.

Ему подарок сделай!

Ему удавку дай! Я голодаю у него на службе.

Ты можешь видеть,