Какая красивая история. Была бы... Если бы не ложь, которая породила её. Кстати, о лжи. Гаспаро не знает, что я предложила себя вместо него, чтобы вендетта состоялась.

— Теперь обратная сторона монеты. — Марко поддевает полотенце, и оно валится на пол, задевает соски. Они моментально твердеют, вызывая у него довольную улыбку. — Всё это время, пока я не добьюсь желаемого, ты будешь покорно выполнять все мои прихоти! — Он обхватывает меня за спину, резко притягивая к себе.

Я впечатываюсь в его грудь и смотрю на кадык.

— Скажу сосать — будешь сосать! Скажу раздеться на площади Дуомо — разденешься! — Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, оттягивая её вниз. Приподнимает подбородок, заставляя смотреть в глаза, но я беспечно игнорирую безмолвный приказ, разглядываю его тонкие губы. — Поняла?

— Да!

Он же не всерьёз это? Марко не рискнёт подорвать свой авторитет, раздевая жену на центральной площади. А самое интересное, как он выкрутится и объяснит всем, что его жена — родная сестра убийцы его брата.

4. Глава 4

День перед балом ничем не отличается от предыдущего дня.

Весь световой день я провожу в ожидании, а вечером приходят профессиональные стилисты, для того чтобы превратить меня в дешёвку. 

Всё это время, Марко присутствует, контролируя процесс, чтобы я не сболтнула лишнего, чтобы из меня сделали суку из его головы. Он сидит в дальнем углу, в кресле. Медленно опустошая стакан с медной жидкостью, внимательно следит за работой напряжённых девушек.

Когда ему что-то не нравится, он эмоционально критикует, но в основном всё делается в полнейшей тишине дрожащими руками стилистов.

По окончании Марко ещё некоторое время, не отрываясь, смотрит на меня.

Бандажное красное платье неприятно стягивает кожу, а грудь выпрыгнет, стоит мне сделать шаг.

Именно так должна выглядеть жена самого Марко Бруно? Развратно, дёшево, пошло, доступно. Или он решил позлить моих родных, которые помешаны на вере?

Холодный металл безумно дорогого ювелирного изделия ложится мне на грудь. Душит. Марко негласно посадил меня на цепь. На безымянном пальце левой руки уже поблёскивает огромный бриллиант, а под платьем ни одного намёка на нижнее бельё.

Грубые пальцы застёгивают замок ожерелья, потом одна рука ныряет в лиф, вынимая грудь. Марко зажимает между пальцами сосок.

Он как огромная гора нависает надо мной сзади, а я без стеснения разглядываю его в отражении зеркала. В карих глазах искрится похоть. Тёмные растрёпанные волосы, лёгкая щетина и строгий костюм, который безупречно сидит на красивой фигуре.

Марко дёргает платье вверх и со второй попытки задирает на талию. Толкает меня вперёд. Я упираюсь ладонями в туалетный столик.

— Смотри на меня!

Поднимаю взгляд, а он раздвигает пальцами сухие складки. Хмурится и плюет на пальцы. Повторяет манипуляцию. Глубоко входит.

Мерзко... Я опускаю глаза вниз.

— Смотри на меня! — Марко резко вытаскивает пальцы, и боль обжигает правую ягодицу.

Шиплю сквозь зубы и поднимаю взгляд.

— Так-то лучше... — Он грубо входит пальцами, трахая неподготовленное лоно.

Печёт, и, наверное, будут ссадины.

Какого чёрта? Неужели он от этого получает кайф?

— На людях веди себя прилично. Никаких кислых мин: мы же влюблённые. — Свободной рукой он больно сжимает грудь. — Давай потренируемся, улыбнись!

Я улыбаюсь, но это похоже на нервный спазм.

Большим пальцем Марко находит тугое колечко ануса и начинает массировать его.

Извращенец...

Его хватает ненадолго.

Вот уже щёлкает пряжка ремня, и на замену пальцам приходит возбуждённый член. Входит до упора.

Не давая привыкнуть к размеру, Марко врезается глубокими толчками, будто разрывает изнутри. Массивная рука ложится на шею, и он впечатывает меня в себя.