На выходе из дворца Ван Куй больно впивается в запястье Ксу и тихо шипит:

– Ты ведь не забыл восстание семи уделов, евнух?

– Это угроза?

– Император предает позору верных соратников своего отца. С кем он останется? Если что, пойдут за мной, а не за ним.

Ксу приближает подслеповатые глаза к лицу Ван Куя и качает головой:

– Нет, Ван Куй. Мы с тобой – прошлое и не можем быть вечными, как бы ни молодились. А император умен и прозорлив!

Ван Куй нервно смеется.

– Да. В точку! Поэтому он поверил в Чжан Цяня? Поэтому понадеялся на каких-то «лунных котов», которые спят и видят, как бы помочь Хань?

Ксу мягко разжимает пальцы генерала и освобождает руку.

– Так и не простил его?

– Никогда! Я каждый день молюсь Небу, чтобы он остался жив. Знаешь зачем? – Ван Куй делает страшную гримасу. – Чтобы сломать ему хребет лично, вот этими руками!

Император стоит перед строем стражников: они, как истуканы, замерли по периметру тронного зала.

– А что ты будешь делать, если на твоего императора нападут? Палкой забьешь?

Стражник не отвечает. Уди достает из его ножен меч, который оказывается изящно сделанной бамбуковой обманкой. Охранник стоит, не шелохнувшись, глядя в стену напротив. Император проводит рукой перед глазами воина – тот даже не моргает, император хлопает – ноль эмоций.

– Никак не привыкну к новой охране.

– Их с четырех лет готовят служить Сыну Неба. Молчать, не двигаться, тренировать мочевой пузырь и пользоваться деревом вместо железа…

– Да… Они сами как деревья… Ты говорил про двадцать четыре головы, что это значит, Ксу?

– У хунну двадцать четыре темника, они называют их ваньци. Десять из «золотого рода», к которому принадлежит шаньюй, остальные – из четырех других родов…

– Чью голову мы ждем?

– Это сянь-ван из западного клана Сюйбу. Ван Куй разбил его отряд на границе.

– Значит, не все потеряно с этим пьяницей?

Действительно, отправившись на границу, Ван Куй неожиданно добился успеха. Неожиданно для себя и для бывшего хозяина Чжан Цяня, чья очередь настала пограбить южан, что он начал делать привычно и лениво, вовсе не ожидая засады и стремительной контратаки от взбешенного унизительной императорской выволочкой генерала.

– Ну что ж, посмотрим на подарок Ван Куя, – подводит итог осмотра стражи император.

Ко входу подъезжает кавалькада всадников, среди которых выделяется высокий для китайца сотник Фенг. Вооруженные солдаты спешиваются и идут к массивной двери, где их встречает начальник стражи и его люди.

– Оружие сложите вон туда! – повелительным жестом начальник стражи показывает на большую скамью рядом.

Фенг улыбается и снимает с себя меч, потом достает кинжал из правого сапога. Императорская охрана тщательно обыскивает каждого, изымая любые острые предметы, снимаются даже пряжки и броши.

Фенг весело скалится:

– Кругом враги?

– Где голова? – начальник стражи официален и не поддерживает его веселья.

Фенг кивает одному из своих провожатых, тот достает большой шелковый сверток, заскорузлый от пропитавшей его крови. Начальник стражи морщится, разглядывая отсеченную голову хунна.

– Выглядит как торговец рисовым вином!

– У них все аристократы вечно пьяные, – хмыкает сотник.

Начальник стражи вынимает из свертка отсеченную руку, на которой видны большая красочная татуировка в виде волка и несколько драгоценных перстней на пальцах.

– Это что такое? Перстни нельзя!

– Хочешь присвоить? Это подарок императору, очень дорогой подарок! – с вызовом отвечает Фенг.

Начальник стражи недовольно теребит жидкую бороду, скребет длинным ногтем мизинца по массивному перстню на указательном пальце и отдает руку Фенгу. Жестом показывает: пропустить.