У сторонников вновь образованной республиканской партии были такие же проблемы. Они наскоро подверстали к своей программе Джона Фримонта, сенатора от нового штата – Калифорнии. Политик он был никакой, но как офицер и исследователь пользовался известностью, и пресса именовала его «великим следопытом». Опять-таки, за неимением других людей с именем, известным общенационально, подошел и он. Более серьезное обсуждение вызвала кандидатура вице-президента – тут были споры. В числе прочих выдвигали и Авраама Линкольна. Он, правда, проиграл номинацию, но пришел к финишу вторым, и с неплохим результатом.

Это было его первым появлением на общенациональной политической арене.

Президентские выборы 1856 года выиграла партия демократов и ее кандидат Джеймс Бьюкенен, но никаких политических разногласий эта победа так и не притушила. Во-первых, Бьюкенен набрал всего 45 % от всех поданных голосов, а его оппоненты в сумме – почти 55 %. Было понятно, что, если бы им удалось выставить единого кандидата, победили бы они. Во-вторых, поскольку федеральная власть старалась держаться в стороне от линии раскола между Севером и Югом, центр политических баталий переместился на места – и нигде они не кипели так яростно, как в Канзасе.

В английской политической традиции есть высказывание: «ballots better than bullets…», что переводится как «избирательные бюллетени лучше, чем пули…», но по-английски звучит получше – в этой короткой фразе имеется и созвучие, и игра слов.

Конечно, трудно оспорить положение, что лучше уж голосование, чем перестрелка, но все-таки это предполагает еще и ряд условий. Ну, например, то, что голосование отразит сегодняшнее положение дел, но завтра положение может измениться, и следующие выборы его тоже отразят. Eсли говорить простыми словами: и результаты голосования не окончательны, и подсчитаны они честно.

В случае Канзаса это было совершенно не так.

Еще летом 1854 года, чуть ли не сразу после принятия конгрессом «Акта Канзас – Небраска», в Массачусетсе было образовано общество помощи переселенцам – с идеей сделать Канзас штатом, свободным от рабовладения. Но рабовладельческий штат Миссури был куда ближе, и оттуда в Канзас хлынуло несколько тысяч мигрантов, которые немедленно объявили себя «населением Канзаса…». Сенатор от Миссури, Дэвид Атчисон, в письме к Джефферсону Дэвису сообщал, что работа по организации поселений идет вовсю и что, по-видимому, «придется жечь, стрелять и вешать…», но дело будет сделано и «в Канзасе от проклятых аболиционистов и духа не останется…».

Если учесть, что адресат его письма, Джефферсон Дэвис, был в то время военным министром США, то понятно, что вмешательства федеральной власти в «дело очистки Канзаса…» сенатор Атчисон не опасался.

Осенью 1854 года были проведены выборы, в которых теоретически могло участвовать не больше трех тысяч человек. Две трети из них были из Миссури, то есть большинство, по-видимому, принадлежало сторонникам рабовладения, – но чтобы сделать дело наверняка, результаты госолования подправили. Как показало расследование, сделанное позднее комиссией конгресса, по крайней мере 1700 избирательных бюллетеней были выданы на несуществующих избирателей и вброшены в урны целевым образом, с «нужными делу…» пометками.

В Канзасе имелся временный губернатор, назначенный туда из Вашингтона. Его полномочия должны были закончиться сразу после введения самоуправления, и он в принципе вполне благожелательно относился к поселенцам из Миссури – но от их методов проведения голосования он пришел в ужас и назначил перевыборы в тех избирательных участках, где нарушения были особенно вопиющими. Там победили сторонники свободного земледелия, но уже сложившееся законодательное собрание Канзаса отказалось считаться с новыми депутатами. В итоге губернатор был смещен за «