– Оно как бы и да, а как бы и нет, – задумчиво проговорил я. – А новости разнообразные, дядя Фриц. С одной стороны, меня чуть не прибили, а с другой – завтра не придут изрешечивать из автоматов.

– А могли? – удивился гном, не отреагировав на «дядю». – Чего ж ты сразу не сказал?

– А тогда бы что?

– А тогда бы я тебя на работу не взял!

– Вот потому и не сказал!

– Действительно! – задумчиво почесал бороду Фриц. – Резонно. Давай фартук надевай и за прилавок становись. Тут у нас без изысков, всё просто. Просят кофе – делаешь кофе, просят сосиски – варишь сосиски. Вот что в меню написано – то и делаешь. Готовить-то умеешь?

– Сосиски-то? Умею! Но я еще не согласился тебя подменить. Я к тебе грузчиком нанимался, а не мастером на все руки! – Я поплескался немного под краном, смывая с рожи кусочки рубероида, а с рук – грязь и пыль.

– Пятьдесят денег за смену! – тут же предложил он.

– Видал я в гробу твои пятьдесят денег, – парировал я. – Тридцать процентов от выручки.

– Охерел совсем? Ты что – в бизнес-партнеры ко мне набиваешся? – Хуеморген ухватил себя за бороду и дернул.

– Погоди, пройдет время – умолять будешь! – погрозил ему пальцем я.

– Двадцать пять… – задумчиво проговорил гном.

– И нормальный кофе! – хлопнул по стойке ладонью я. – Зерновой! Плитка, железный лоток и песочек – речной, мелкий. И турочки – самые маленькие.

– Это зачем? – вытаращился на меня дядя Фриц.

– Кофе на песке буду варить!

– О-о-о-о! – обрадовался Фриц. – Это дело. Ладно, напиши список, я возвращаться буду – в юридику к Паскевичам-Эриванским заеду, там рынок богатый. Думаю, найдется всё! И кидай ты ту гоблинскую гостиницу, тут в каморке переночуешь – оно всяко удобнее…

– И сторожа нанимать не надо! – поддакнул я, поставив в мозгу зарубку про Паскевичей-Эриванских и юридику. – Можно мне платить. По двадцать денег за ночь.

– Ты точно урук? – снова насторожился Хуеморген. – Наверное, мамка – наша, кхазадская баба! Я ему ночлег предлагаю, а он деньги с меня требует за то, что дрыхнуть тут будет! Какой ушлый, только посмотрите!

– Знаешь, что такое хот-дог? – спросил я. – Я могу продать одну твою дурацкую сосиску, булку и немного кетчупа по цене обеда.

– Пятнадцать денег за ночь и ботинки твоего размера, как вернусь! – Глаза его загорелись.

Гномы – алчный народ, это каждому известно.

– По рукам! – сказал я.

Мы поручкались, и Хуеморген стал завязывать мне фартук. Когда гном зашел ко мне в тыл, то не выдержал – заржал и ткнул меня пальцем в спину:

– Гы-ы-ы, принцесса!

Я только горестно вздохнул.

Что я сделал сразу после того, как снял фартук и закрыл закусочную, завершив таким образом тяжкую трудовую ночь? Правильно! Залез в Сеть!

Почему я не сделал этого раньше? Так не было у меня никаких гаджетов! Я – голодранец, у меня вообще ничего нет, не то что планшета или смартфона. Есть футболки с идиотскими принтами, рваные джинсы, шлепанцы и здоровенный страшный меч, похожий на кочергу. И всё! Ну, и стило – татуировочная машинка еще. Но ее я сразу запаковал и спрятал в таком дерьмище, что туда не то что вор – гоблин не полезет! Во всю эту татуировочную тему предстояло вникать долго и тщательно, а это означало – потом, очень потом.

Сейчас-то были проблемы куда более насущные. Разобравшись с голодом материальным и устроившись на работу к Хуеморгену, я принялся решать проблему голода информационного. И в тот самый момент, когда гном собрал манатки и свалил в закат – решать свои важные и очень мутные гномские дела, – я набросился на рабочий планшет и принялся в него тыкаться со страшной силой! Конечно, операционка тут была незнакомая, но интерфейс – интуитивно понятный. Вместо кириллицы – латинка, и с этим были трудности, но общий принцип местной грамматики (в моем случае – транслита) я понял, а здешние поисковые системы распознавали слова типа «истчо» или «йошь» ничуть не хуже гуглов с яндексами.