– Стой здесь и не шевелись! – приказал Шио. – Ни шага в сторону, понятно?

– Почему?

– Потому что с этого места мы, возможно, сумеем найти дверь, в которую вошли…

Ох, зря он это сказал, потому как пол, точно подслушав слова, начал вращаться. Один поворот. Потом второй, третий, и вот уже поди угадай, на какой из стен находилась дверь.

Время знойного полдня

с 27 по 28 день 3 трэйда

Неир

Толкнув дверь в покои принцессы, Неирангиос шагнул в темноту. Уар придержала створки, так, чтобы свет из коридора попадал в спальню.

Правитель прошёл вглубь комнаты. Кровать принцессы была пуста.

– Её нет, – удивился Неир.

– Наверняка она у этого самозванца, – предположила Уар, придерживая полы халата. Она была бледна и даже слегка покачивалась от слабости.

– Шлюха малолетняя!

Неир и не предполагал, что способен разозлиться настолько. Ничего, он эту стерву на весь дворец опозорит, он не то что высечет или в монастырь отправит – кеурцам продаст. А самозванца на дыбу.

Но в комнате было пусто.

– Они что, сбежали?! – поразился Неир.

– Зачем? Они же не могли знать ни о наших планах, ни о наших подозрениях.

Уар подошла поближе к кровати. Внимательно осмотрела помятое ложе, откинула одеяло, нашла на подушке клок волос и поднесла его поближе к свету.

– Странно! – удивилась советница. – Мне кажется, что через черноту пробивается рыжина.

– Наверно отсвет.

– Да не похоже. Вот, посмотри, у самых корней волосы рыжие! Кажется, я знаю, в чём дело! Да… конечно… Это сок вороньей ягоды.

– Чего ты там бормочешь? – Неир и без того был раздражён, а суетливость жрицы раздражала ещё больше. – Какая разница, рыжие или чёрные?

Уар загадочно улыбнулась и мягко, словно ребенка уговаривая, попросила:

– Пойдём в лабораторию, сначала всё нужно проверить. У Иско Маара волосы чёрные, как и у его отца.

– Ничего не понимаю! – Неир потёр виски. – Ты ведь и так уверена, что это самозванец, тогда какая разница?

– Доказательство. Королевский суд требует доказательств – он их получит.

– Королевский суд потребует того, чего захочу я. Тем более подозреваемый исчез.

– Скорее всего, они в Лабиринте. Колокол ведь был? Был. Значит, они в отражении… вернее, в Лабиринте. Возможно, там и останутся.

В лаборатории Уар, не теряя времени, положила волосы в сосуд. Туда же влила особый раствор бледно-жёлтого цвета и взболтала смесь. Жидкость моментально почернела, словно вода, в которую пролили чернила, приобрела чёрный цвет. Советница серебряными щипчиками извлекла посветлевшую прядь из раствора и, положив в чашу, поднесла к свету. Волосы сияли ярко-рыжим цветом.

Неир подошёл ближе и заглянул в чашу:

– Всё равно ничего не понимаю. Волосы крашеные, но ведь татуировка-то настоящая! Её невозможно подделать, ибо при нанесении узора используется родовая магия. – Руки сжались в кулаки. Попадись ему сейчас принцесса, он бы вытряхнул из неё всю информацию, пара пощёчин – и мигом созналась бы.

– Но ты всё видишь сам. Что ты ещё хочешь? Я знаю то же, что и ты. Думай!

Неирангиос думал… вспоминал… перебирал слухи…

– Ты знаешь, кажется, я что-то слышал о том, что у Гарул-уль-динна IV был ещё один наследник…

– Как это?

– Ходили слухи – что-то о храме Кааме, о договоре со светлой богиней, о старшем сыне, отлучённом от рода. Так вот, говорили, что первый сын был отмечен печатью Уль-Кумма.

– Так ты думаешь…

– Иначе не объяснить наличие у него татуировки.

– Наверное, ты прав.

– Я всегда прав!

– Конечно, – Уар склонила голову, признавая правоту Неира, – мой повелитель знает больше, чем кто бы то ни было.

Иско

Звук колокола ворвался в беспокойный сон главы клана Маар. Во сне Иско, стоя в пустом зале, доказывал каменной статуе свое право на трон Суландии. Статуя представляла собой огромного, в несколько раз превышающего человеческий рост, нетопыря, высеченного из цельного куска драгоценного акнийского мрамора. Распахнутые крылья гигантской летучей мыши заслоняли всю стену зала, а чёрные глаза горели живым огнём.