– Кхан за дело тебе врезал. Тут не поспоришь.

– Лучше бы сразу убил.

– Пожалел дурня.

– Ты на его стороне?

– Ну если отбросить твою предвзятость и необъективность, то Кхан неплохой человек, несмотря на то, что приехал за твоей любимой Веленией. Он действует исключительно в интересах своего царя, а то что ты поддался на его откровенную провокацию, действительно ставит под сомнение твою надежность как офицера стражи.

– И что из этого следует?

– Что придется красавчику Элону собрать свою волю в кулак и идти на покаяние к велийцу. Хоть немного реабилитируешься в его глазах.

– Я так и хотел поступить.

– Чего тогда медлишь?

– Боязливо как-то.

– Оскорблять и по морде получать не боязливо значит было?

– Тогда на эмоциях все случилось.

– Иди. Завтра может стать поздно, если он действительно встретится и переговорит о тебе с нашим царем.

– Ты со мной?

– И не надейся. Сам заварил кашу, сам и расхлебывай.

– Чудно ты выражаешься, но, однако, понятно.

– Поговорка называется, можно в разных ситуациях применять.

– И много таких поговорок у вас?

– Отец много знал, а я так… Э, не переводи разговор. Ступай к Кхану.

Элон утер рукавом проступившую испарину на лице, распрямился и выскользнул за дверь. Кате иногда казалось, что юноша совсем не годиться для занимаемого им поста, но с другой стороны в этих краях многие очень рано добивались продвижения по службе и мальчишки быстро становились мужами. Так установилось. Так надо с целью безопасности Бальгелии. Обстановка не позволяет постепенное взросление. В окно просунулась голова друга.

– Что мне сказать ему?

– Что ты тупица.

– Ну не. Не так же.

– Скажи, что ошибся, так как накануне видел точно такой же пояс у Мерезии. И что глубоко раскаиваешься и приносишь искренние извинения.

–Правильно. Так и скажу. Слово в слово. Дай воды.

Друг наполнил кубок из кувшина и подал в окно.

– Топай.

– Ну что ж, считай извинения приняты. Можешь присесть и разделить со мной ужин.

Элон, не ожидавший такого благосклонного отношения к себе, с недоверием уставился на посла, ожидая очередного подвоха. Кхан перехватил взгляд юноши и мгновенно прочитал все его мыли. Ну не зря же он занимал должность первого посла и вел самые сложные и пессимистичные переговоры и с заклятыми друзьями, и с верным врагами своего правителя.

– Правильно думаешь. Так просто тебе от меня не отделаться. Мне нужен свой человек в окружении будущей царицы цариц. Скрывать не стану: Рамонду нужен наследник. Его законный наследник, чье происхождение от царя ни при каком случае не вызовет сомнений. И ты станешь следить за всем, что происходит вокруг царицы, с кем она особенно любезна и внимательна, а потом докладывать мне.

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Ну нет, так нет. Значит навсегда останешься в этом забытом богами месте и забудешь про свою любовь к Велении. Удивлен, что я знаю? Когда ты смотришь на царевну, твои восторженные взгляды выдают тебя с головой. Выбирай. Или заключишь со мной соглашение и после рождения наследника сможешь попытаться добиться взаимности у нее.

Элон выдохнул. «Кхан не знает про его свидания и любовную переписку с Веленией. Но шпионить за своей возлюбленной? Или не следить, а делать вид? Он сохранит репутацию девушки и останется рядом с ней в Вельсе уже на законных основаниях?» Подсказка решения появилась сама собой в лице его вечного соперника, просившего аудиенции у посла великого Вельса.

– Мне впустить его и предложить роль, которую предназначал тебе? – спросил полушепотом Кхан, поблескивая надменной улыбкой.

– Ваше коварство беспредельно, – возмутился юноша.

– Коварство, мой друг, это когда ты действуешь в корыстных интересах. Я же играю в очень дорогие политические игры. И еще не потерпел поражение ни разу. Решил?