Он захотел улизнуть еще раз – но уже сам не смог, потому что испугался. Гониденека сковал такой необъяснимый и жуткий страх, что он не имел возможности даже хвостить. И неясно было, чего он теперь боится больше – то ли Хитрого Подлого Змея Вор-Юн-Гака, то ли своих спутников, еще более упорных, чем сам Вор-Юн-Гак. Гониденек не мог понять, зачем, рискуя всем, шагать в объятья опасности, при этом имея не связанные с личными интересами цели. Он не понимал, зачем Веде Взмокину нужны гармония и красота, и зачем Зергеру создавать новый прекрасный мир, если полно готовых миров, которыми можно пользоваться? Зачем Веде сочинять стихи и песни? Зачем создавать что-то для других? И почему Сокол Авужго покорно тащится за всеми, ведь ему, как будто, все равно? В общем, Гониденек ничего не понимал.

Он пробовал зайти с другой стороны – дождаться, когда все начнут друг с другом ссориться. Он был очень опытный и знал, что в ссорах тонет любое общее дело, даже самое грандиозное. Вот еще почему он выбирал пути посложнее. Но, несмотря на долгую и трудную дорогу, Ведя, Зергер и Авужго не ссорились, а сам Гониденек не умел ни ссориться, ни кляузничать, ни скандалить. Он вообще не умел быть поистине сердитым.

Подъем делался все круче, круче, а потом и вовсе стал вертикальным. Оказалось, что гора состояла как бы из двух частей. Внизу была собственно горная половина, а наверху, за облаками – гигантский пик из металла и камня, голый, гладкий, словно отполированный. Чуть в стороне блестели другие пики, высотой не меньше, чем горы под ними; местами между пиками имелись перемычки и связки, тоже огромные. Это были заводы Вор-Юн-Гака. А у самого края неба располагался его дворец.

– Ну и как же нам туда взлететь? – спросил Ведя Взмокин.

Гониденек покряхтел, покряхтел, надавил на один камешек и в скале, примыкающей к пику, открылся проход в тоннель – узкий, без лучика света, но пролезаемый – если Авужго встать на четвереньки.

– Вот так мы проберемся в кладовые… а оттуда есть пути вверх к садам, и к Сказнику Щасевному тоже… А кто первый пойдет? Он нам очень нужен, этот Цветок? Выходит, нельзя совсем без него обойтись?

– Не то чтоб совсем нельзя, – сказал Ведя, – просто я думал, с ним у нас в мире стало бы намного лучше… Я не говорю, что у нас совсем все плохо, но вообще-то… Нет, конечно, нельзя исключать, что тут все подлецы и что и вместо Цветка нам подсунут какую-нибудь гадость.

– Я тоже так думаю – сказал Зергер, – вполне могут подсунуть, и нет полной уверенности в том, что искать надо именно здесь.

– А тебе, Авужго, очень Цветочек нужен? – вкрадчиво спросил Гониденек.

– Мне что… мне он и вообще не нужен, я и не знал толком про такой. Просто интересно было – идем, идем…

–А-а! – обрадовался Гониденек. – Выходит, ну его, этот цветок дурацкий! Раз он никому не нужен… можно идти обратно.

Но Зергер очень ловко поддел ногой, и Гониденек кувыркнулся.

– Нет уж, дружочек, если уж пришли, так уж посмотрим на цель. Которую выбрали.

– Безусловно, – сказал Ведя, – не зря же мы шли, мужественно преодолевая все преграды.

– Точно, – отозвался Авужго, – вот уж что не зря, то не зря. Что я, дурак, зря ходить?

– Так кто первый пойдет? – прогавкал Гониденек.

– Вот ты и иди. Тебе, кажется, приходилось уже здесь работать?

И бедный Гониденек полез – назло всем своим убеждениям. Герои ползли следом.

Знает ли Вор-Юн-Гак, что в его логово идет компания? Может, и знает, да только не говорит: скрытность – одно из свойств Вор-Юн-Гака, сторона, которой он смотрит на всех, даже на самых преданных слуг. Он не верит до конца в их преданность и не открывается до конца никому. И любит подглядывать.