Нертос внимательно осматривает меня своими невозможно притягательными глазами, словно знает ответ наперёд, только подтверждает его правильность.

– Определённо это ты, – довольный результатом осмотра, заявляет он. – У меня прекрасная память и, увидев человека один раз, я больше никогда его не забываю.

А вот это уже проблема. Моя большая проблема. Об этом я как-то не подумала. Вдруг моя предшественница его действительно знала, а я тут изображаю из себя Незнайку на луне.

– А мы были прежде знакомы? – осторожно спрашиваю я. – Видите ли, я была не в самом приятном месте на свете, и там со мной совсем невежливо обращались. Это я к тому, что могу что-то или кого-то забыть.

– Мы не встречались прежде, но я тебя знаю. И нужна мне именно ты.

Не люблю я загадки. Я человек, который предпочитает разговаривать напрямую, и подковёрные игры не для меня.

– По каким таким приметам вы поняли, что я это я, а не кто-то другой, – задаю животрепещущий вопрос.

Правда, кто ему нужен: я или та другая, место которой я заняла? Как же всё запутано.

– Расскажу, когда вернусь, – заявляет Нертос, – обустраивайся. Пока ни с кем не разговаривай. Не нужно пока это.

Он выходит из избушки, а я только и слышу, что он туда-сюда ходит по двору, всплески воды и скрип журавля на колодце. Спасибо, хоть воды натаскал, а не бросил просто так. Мышцы болят жутко, но если не двигаться, то этот процесс затянется надолго. Я отправляюсь во двор. Склоняюсь, чтобы выдергать траву возле бассейна.

– Жаннет, воды наносил. В бассейне она и так есть. Я наполнил бочку для питья и приготовления пищи, – говорит Нертос. – У матушки Матильды была ещё одна бочка, предназначенная для купания. Её я тоже наполнил. Провизию оставил, поешь.

Он направляется в лошади. А у меня сердце превращается в решето, которое усиленно гонит кровь с кортизолом к мозгу и мне уже страшно оставаться одной.

– Не бойся, – произносит Нертос. – Матушку Матильду все уважали и побаивались. Её преемницу никто не тронет.

Я не успеваю даже открыть рот, чтобы возразить, как он уже птицей взлетает на лошадь. Мою лошадку привязывает к луке седла, как запасную.

Ну, что ж, надо обживаться. Выхода-то другого нет. Идти некуда. Куда я попала, не знаю. Повезло, что хоть не зажарили на костре и подвернулся этот весьма неплохой домик.

Я, как кавалерист, ковыляю на задний дворик, чтобы посмотреть, что там.

Такой же заросший двор с примятой травой от домика до колодца. Нертос оставил свой след в буквальном смысле. Я, опираясь на снятую с забора жердь, иду по тропинке. Так, так, так, непростая это трава. Ох, непростая. Видимо, огород с лекарственными травами матушки Матильды разросся до неприличных размеров.

Это так кажется, что одна трава сорняк, а другая лечить может.

А вот и нет, любая трава лечить может, если знать к ней подход. Даже ядовитые травы тоже лекарственные.

Одни травы собирают в тени, именно там лучше всего растёт черемша, барвинок, примула весенняя, окопник, ноголист, жёлтый корень, фиалка душистая. На солнце они растут плохо.

Или взять, казалось бы, банальную мяту, которая мелисса. Она-то одинаково хорошо растёт и свету и в тени, так?

Так, да не так, на свету у неё более крупные и мясистые листья, а вот запах, ради которого её и выращивают, на солнце не такой сильный. А в тени, наоборот, некрупные, зато ароматные листья.

Кажется, я села на своего любимого конька. В университете я обучалась на кафедре ботаники, и диплом у меня был на тему: «Лекарственные и ядовитые растения средней полосы России». Рассуждать на тему растений я могу бесконечно. Они моя любовь навеки.