— Я могу и сама натаскать… — смутилась Инира.

— Незачем, скелетам это не составит труда. Утром мы заключим с тобой контракт. Питание и проживание за счет таверны, а насчет оплаты…

— О, мне будет достаточно всего пары тоучей на карманные расходы, — сказала она.

Похоже, в первую очередь ей была нужна крыша над головой. Что же заставило ее покинуть дом прямо посреди ночи и увязаться за троллем?

— Ты живешь в Глоуридже?

— В Тросуме — деревне неподалеку.

— Твои родители не будут волноваться из-за того, что ты устроилась в ведьмину таверну? — спросила я.

Инира быстро покачала головой.

— Родители будут только рады, что я смогу обеспечивать себя сама. В семье и так слишком много лишних ртов — у меня восемь младших братьев и сестер. Мы переехали сюда пару лет назад, и все еще как следует не обустроились.

Я проглотила комок в горле.

— Отдыхай, а утром найди меня. Человеческой еды в таверне практически нет, но на кухне, кажется, оставалась выпечка.

Инира поблагодарила меня, и я оставила ее одну. Можно было попросить ее помочь с ужином, но что-то подсказывало, что ей надо хорошенько отдохнуть. Когда она говорила о семье, то казалась слишком напряженной, будто тетива лука, с которой вот-вот сорвется стрела.

Спустившись в зал, я увидела уходящего Шандора. Он помахал мне рукой и захлопнул за собой дверь. Грудь царапнула обида — оказывается, меня задело, что он не попрощался. Хотя, почему вампир вообще должен уведомлять меня о своих отлучках? Он мой постоялец и только.

— Ты прямо, как ревнивая женушка, — фыркнул Сёма.

Вот все время он некстати оказывается рядом! Как помочь, так его и след простыл, а похихикать — тут как тут!

— Не говори ерунды, — отрезала я и направилась к стойке.

Сёма засеменил следом:

— Ну признайся: с Шандором ты чувствуешь себя увереннее.

Я окинула взглядом ужинающих постояльцев — смотреть мимо тарелок я уже научилась — и пожала плечами:

— Конечно, увереннее. Он местный и прекрасно разбирается в нечисти. А я…

Однако после нашего разговора на кухне я была рада немного отдохнуть от Шандора. С ним, как на пороховой бочке: никогда не знаешь, поможет он, начнет смущать или вовсе насмешничать. А его непробиваемое самолюбие и вовсе выводило из себя.

Впрочем, остаток вечера мне было некогда думать о мужчинах — в таверну повалили новые постояльцы. А я-то расслабилась в надежде, что все, кто хотел остановиться в Глоуридже, уже прибыли.

Дверь таверны очередной раз скрипнула, впуская внутрь нечто, напоминающее кубик от «лего». Вот только размером он превосходил мелкую собаку. Прежде чем я отмерла, кубик резво покатился вперед и остановился возле моих ног.

— Здравствуйте, — выдавила я, чувствуя себя полной идиоткой.

Это же надо, я даже не удосужилась заглянуть в классификатор, который передал мне Этьен! Вот и пришла пора расплаты — понятия не имею, что за существо передо мной. Шандор тоже не говорил ни о чем подобном, я бы запомнила.

— Комнату на ночь, пожалуйста, порцию потрохов и чарку жизненной энергии, — раздался из «лего» хриплый голос с испанским акцентом. Как будто внутри прятался Антонио Бандерас!

— Как ваше имя? — уточнила я. Ощущение было такое, словно я говорю с куском пластика.

— Бардерус.

Мне стоило большого труда удержаться от смешка — клякса в книге регистрации здорово походила на сомбреро.

Следующий гость — взрослый широкоплечий мужчина, подбородок которого зарос щетиной, явился под руку с мерцающей фиолетовым дамой в длинном кружевном платье. Она была очень худой, и ее можно было бы даже назвать красивой, если бы не печать высокомерия на лице.

— Он — оборотень, — шепнул мне Сёма, когда я зарегистрировала гостей.