Мальчик насупился и долго молчал. Потом все же выдавил из себя:

– Ни с кем.

– То есть? Один? Но ты же еще малец совсем!

– Соседка иногда заходит. Но у нее своих ртов пять штук, не до меня. И я уже не маленький, в этот раз на посевную пойду со всеми.

Таисия села за стол, подперев подбородок бледными руками. Она не могла понять, жаль ей мальчика или нет. Вроде должно быть жалко, но все чувства притупились: ни волнительной радости, ни томящей злости. Словно все застыло посредине и стало безразличным. Только память иногда подсказывала, что надо делать.

– Но ведь одному тебе не выжить, ты слишком маленький. К барину ходил?

– Ходил, а толку? Он на соседку меня повесил. А она так и сказала: было бы что в доме взять, кроме тебя, я бы еще подумала. А у нас мешок овса, да две дохлых мыши по углам.

– Но это ведь неправильно, раз барин сказал…

– Мало ли, что он сказал! Он со своего барского стула не видит, что тут происходит. А тут вот так: некогда соседке за мной смотреть. И не надо, сам справлюсь.

Таисия неожиданно подскочила на ноги и начала расхаживать по избе. В голове рождалась важная мысль, но надо было придумать, как донести ее до ребенка.

– Слушай, мальчик. – Она замерла на месте и внимательно поглядела хозяина. – Давай поможем друг другу? Раз ты меня видишь и понимаешь, то пошли срочно к барину. Ты ему про меня скажешь, а я про тебя словечко замолвлю. Ты же и есть моя подсказка, малец! Поможем друг другу, а я, гляди, снова человеком стану.

– Да будет меня барин слушать, как же.

– Меня будет! Через тебя. Это ж дядька мой, Василий Соколов. Мой батюшка, Степан, ему родным братом приходится.

Долго Таисия уговаривала мальчонка на свою авантюру. Тот даже не скрывал, что барина побаивается. Тот, мол, суровый встал в последнее время, несговорчивый. Да и вообще ему помощь не нужна, он сам со всем справится.

Но все же сломался мальчишка под напором девицы. Одел дырявый кафтанчик, завязался материным платком и пошлим они в дядьке.

Первым из барского дома вышла старушка Февронья. Мальчик строго потребовал позвать барина по важному вопросу.

– Так нет его, в городе барин, – проскрипела старушка.

– В городе? – удивилась Таисия. – Чего он там забыл, интересно.

– А когда вернется? – не сдавался малец.

– Да кто его знает. Он же на похороны брата Степана поехал.

Девушка за спиной замолчала, глядя на то на старушку, то на мальчика. Как на похороны? Батюшка ведь молодой совсем был, здоров и полон сил. Никак всю семью проклятый Матвей проклял.

– А чего передать-то надо, раз вопрос важный?

– А барыня здесь? – не унимался ребенок.

Через несколько минут на пороге появилась Наталья, укутанная в яркий платок.

– Чего тебе? – властно спросила она, задирая нос.

Таисия не узнала родную тетку. Всегда приветливая и улыбчивая, с мальцом она общалась, словно с человеком третьего сорта. И надменный взгляд не прятала.

– Я про Таисию вашу. Передать она вам чего-то хотела.

Он обернулся на девушку, но та стояла как вкопанная, не в силах вымолвить и слова. Все мысли были заняты отцом почившим, да немного осталось на тетку, что изменилась в характере в худшую сторону.

– Эй, ну чего сказать-то надо? – прошипел мальчик.

– Я тебе скажу, чаго! – взревела хозяйка.

Она резко схватила мальца за ухо и, вереща на всю округу, повела вон со двора. Мальчик вырывался, молил отпустить, да вот только хватка у тетки мертва была. Чуть ухо не оторвала. И какими проклятиями сыпала! Таисия в жизни таких слов не слышала. Проклинала, на чем свет стоит, кричала, что племянница померла уже три года как и нечего тут к горю чужому подмазываться. Много чего она вслед мальчику кричала. А тот бежал по раскисшей дороге, утопая в колеях от телег, хныкал и проклинал в ответ Таисию.