– Да нет. Просто с парнем своим поссорилась. Он сказал, что я не дружу с головой: я отдельно, голова отдельно, – и уехал на том автобусе. Вот сижу, жду следующего и думаю: дура, я дура. Жалость в нем хотела вызвать. Наверное, и правда у меня в голове ничего нет… Тук-тук.

– Драма, – согласился профессор. – А как вас зовут?

– Оля. А вас?

– Игорь Сергеевич…

Она, конечно, не собиралась перед ним исповедоваться. Просто за последнюю неделю накатило столько неприятностей…

Семь дней назад Оля устроила мачехе скандал и, ничего не сказав, исчезла. Исчезла, потому что не исчезнуть не могла. Мачеха была третьей женой отца, и когда после очередного инсульта его парализовало, супруга не стала надеяться на чудо и сама предложила эвтаназию. Попросту сказала реаниматорам: «Зачем зря мучить тело?» Даже не позвала Олю в больницу прощаться… Вот потому-то в день кремации она и уехала. Слава богу, страна большая. Беги куда хочешь.

Идея исчезнуть была приятна до слез. Ей в последнее время очень хотелось, чтобы ее забрали инопланетяне. Один раз давным-давно, когда все были живы, на даче она пошла в полночь в поле, села и долго смотрела в небо – ждала, когда они прилетят. Узнали бы тогда родители – точно бы к психиатру отвели…

Вместе с Андреем Оля отправилась исследовать аномальные зоны. С ним было прикольно, хотя он и оказался немножко чокнутый, нервный какой-то. Он рассказывал ей о приятелях-контактерах, общающихся с гуманоидами по телепатической связи, о странных кругах на полях и о «Зеленой комнате», где военные якобы хранят тела мертвых гуманоидов, о каком-то профессоре Мохолакисе…

Перед самым ее побегом он сказал, будто в деревню Моховички в пригороде Челябинска часто прилетают НЛО, напоминающие по форме шестеренки. Однако ничего такого увидеть там не удалось.

Моховички были, конечно, близко, и сначала это не больно напоминало путешествие. Но оттуда двинули в поселок Нязепетровский. Там знакомые Андрея из поисковой группы «Сталкер» обследовали таинственный кратер метров пятидесяти в диаметре. По краям лежали поваленные деревья, а в центре воронки – куча камней. Сталкеровцы твердили, что такое могли создать только инопланетяне, только они – и никто другой…

Затем двинули в Пермскую область, в аномальную зону, где уж точно должны были увидеть эти самые тарелки, и только потом в Аркаим.

Разъезды Олю все-таки утомили, и она всего лишь предложила Андрею вернуться в город, а он просто взорвался. Как будто сошел с ума. Такое с ним бывало, только раньше она этого не замечала. На самом деле он жестко подсел на эфедрин или еще чем-то обдолбался, вообще плохо владел тормозами. И дальше уже все было как в страшном сне. Когда она призналась, что хочет вернуться домой, он стал с угрожающей интонацией повторять: «А ты не обидишься, если я сделаю по-своему? Нет, ты не обидишься, честное слово? Точно не обидишься? А?» И отвалил то ли в Кунгур на рок-фестиваль, то ли еще куда-то…

– Вы молоды, и вам, Оля, еще встретятся прекрасные принцы, которые возьмут на себя ответственность и за себя, и за вас. Выбор будет широкий, глаза разбегутся, поверьте, – стал утешать профессор.

– Да я и не сомневаюсь, что все будет хорошо, – согласилась Оля подавленно и как-то по-житейски добавила: – Просто всегда, когда с парнем расстаешься, на душе тяжело, а потом проходит. – Подумав, она спросила: – А вы, Игорь Сергеевич, чем на жизнь зарабатываете?

– Рытьем земли, – улыбнулся профессор.

– Рытьем земли? Что-то на землекопа вы не похожи, – удивилась Оля.

– Так землекопы разные бывают. Я археолог, летом у нас страда. Много приходится копаться.