Впрочем, все это мелочи, он согреется во вдорце. Главное, что Эльвин привел жену Аламара, это еще один козырь в рукаве, чтобы окончательно добить противника. Теперь бы не спугнуть ее. Белочки, они ведь пугливые…

И в то же время… Он ведь помнил, как она шепнула – люблю. Еще никто и никогда не говорил Ксеону ничего подобного, и эти слова почему-то выделяли замарашку из длинной череды роскошных и холодных, словно мраморные статуи, дворцовых шлюх.

Возможно, брак с Аламаром и не был ей приятен? И, возможно, ее чувства к сбежавшему принцу все еще живы?

– Дани, – энергично произнес Ксеон, – коль скоро твой супруг погиб, я беру тебя под свою опеку. Ты переезжаешь во дворец…

– В качестве кого? – быстрый взгляд из-под ресниц.

– Гхм. В качестве моей почетной гостьи.

– Но у меня есть дом, ваше величество.

– В особняк Аламара Нирса ты больше не вернешься. Нечего тебе делать в этом склепе, – обрубил он.

– Собственный дом, – уточнила Дани, – мой муж… купил его мне незадолго до гибели. Там, правда, требуется ремонт…

Ксеон махнул рукой, соглашаясь.

– Хорошо, очень хорошо. Поживешь во дворце, а тем временем начнем ремонтировать твой дом, если тебе так угодно. Моя наипервейшая задача – позаботиться о тебе, Дани, чтобы ты, как вдова верховного инквизитора, ни в чем не нуждалась. Да и потом, к чему молодой женщине жить в уединении? Во дворце будет весело. Клянусь, ты не пожалеешь.

– Спасибо, ваше величество, – едва слышно прошептала она, приседая в элегантном поклоне.

– Я заинтригован, – он снова потер руки, – откуда ты, Дани? Ты выглядела на острове как замарашка, а теперь ведешь себя как знатная дама. Это Аламар столь благотворно на тебя повлиял?

Губы Дани тронула слабая улыбка.

– Конечно, ваше величество. Он приложил некоторые усилия, чтобы я постигла хотя бы часть придворного этикета.

– Ну и замечательно, – бодро заметил Ксеон, – впрочем, у меня времени в обрез. Сейчас подадут карету, и мы поедем во дворец.

Конец ознакомительного фрагмента.