Дальше Каин Вуд не слушал, ведь в голове стремительно складывались кусочки паззла. Так вот, зачем все это было сделано, старый черт решил убить одним выстрелом двух зайцев. Братство и так было вне закона, а теперь их и вовсе обвиняют в терроризме. Но Каина это не волновало, внутри поднималась волна ненависти к старому патриарху. Конечно, Вуд понимал, что этот человек больше не принадлежит себе, что им управляет чудовищная разрушительная сущность, но остановить гнев уже не мог.

– Мы им не поможем? – спросил Мухорт, – всех переловят, пересажают или того хуже. Ты это допустишь?

– Меня это не касается, – отрезал изгнанник, – пусть волхвы сами спасают свои шкуры. У меня и так дел по горло. Плюс, засветиться в этом деле… сомнительная выгода.

– Но там не только волхвы, – сказал колдун в задумчивости, – простые люди, которые искренне верят в то, что боги вернутся. Их жизни будут сломаны.

– Они и так сломаны. Думаешь, Ратибор и его компашка могли дать им что-то, кроме бесполезной надежды на светлое будущее? Мухорт, с каких пор тебе интересна судьба простых людей?

– Неинтересна, просто столько жизней будет загублено, а чего ради?

– Как и всегда. Ради тех, кто сильнее. – сказал Каин.

Мухорт лишь хмыкнул. Давненько изгнанник не видел своего друга таким озадаченным. Несмотря на презрение, испытываемое к обычным людям, сейчас колдуну явно было жаль их. Каину претили компромиссы, но нужно что-то делать. Мужчина вздохнул:

– Если обратятся ко мне, я помогу. Но только в этом случае.

– Ладно, договорились, – вздохнул колдун, – Лобанов хорошо сработал?

– Да, но он отказался от оплаты, – серьезно произнес изгнанник, – захотел получить кое-какую информацию обо мне и Кате. В том числе, почему она так быстро выздоравливает.

– Это и для меня странно, – отозвался колдун, – ведьмы, конечно, всегда были сильнее обычных людей, но эта… меня поражает ее воля к жизни. Выжить в таком взрыве. Ее словно кто-то оберегает.

– О чем ты? – Каин внимательно взглянул на Мухорта.

Тот смотрел в пустоту перед собой, формулируя мысль.

– С начала времен каждая ведьма служила лишь своему богу. Ну, как служила… скорее была, своего рода, представителем, а за это получала некоторые привилегии.

– Ближе к делу, – начинал раздражаться изгнанник.

– И я вот думаю, может быть все эти перемены… из-за него? Кому еще может быть так нужна ее жизнь?

Каин скривился. Ему не нравилось направление, в котором мыслит его соратник.

– Сейчас это неважно, – резко оборвал колдуна, – обсудим этот вопрос потом.

Лобанов появился ближе к ночи. Профессор притащил с собой мобильную инфузионную станцию, капельницы, растворы, прочее оборудование и установил всё это рядом с кроватью.

– Ей нужны витамины, я сейчас поставлю капельницу. Меня должен кто-то заменять, когда я сплю или уезжаю за лекарствами. И еще взял с собой на всякий случай сухое питание, если она в течение пары дней не очнется. Каин, будь добр, заполни свой холодильник. Нужны фрукты, овощи, каши, мясо, обязательно питьевая вода. И еще… я взял пару пеленок, нужно подложить под больную и обязательно два-три комплекта свежего постельного белья.

Мухорт подошел ближе и обошел профессора, пристально рассматривая.

– Какое рвение, Лобанов. Ты со всеми пациентами так усерден?

– Мухорт, – сказал Вуд, – успокойся.

Но колдун не унимался:

– Нет, ну а что? В попытках прикоснуться к чему-то запретному, наш пассивный профессор вдруг оживился. Где гарантия, что он…

– Мухорт, – жестче повторил Каин, – тебе скучно?

Тот примирительно поднял руки и отошел. Однако Лобанов по-прежнему ощущал на себе едкий взгляд колдуна.