– Зараза, походу, мышь пробралась, – под нос себе пробормотала сонно соседка. – Надо этой грымзе позвонить, пусть выводит. Зря, что ли, столько с нас дерет каждый месяц.

Шуршание стихло. Светка вскоре равномерно засопела, а следом как-то внезапно отключило и меня. И, кажется, практически сразу и подкинуло на кровати. Я сипела и хваталась за горло, борясь с удушьем, а перед глазами так и стояло окровавленное перекошенное лицо старухи, что навалилась мне на грудь и не давала вздохнуть.

– А-а-а-а-а-а! – вопила рядом в темноте Светка, но ее крик перекрывали звуки, больше всего похожие на вопли двух сцепившихся кошаков.

В панике я вскочила, метнулась к стене, споткнувшись обо что-то и чуть не навернувшись по дороге, и шарахнула по выключателю. Свет резанул по глазам, несколько секунд ушло на проморгаться, но когда смогла видеть в маленькой комнате уже воцарилась тишина. Только Светка тяжело дышала, сидя с выпученными от страха глазами на своей кровати.

– Что это на фиг было?! – отдышавшись, просипела она через полминуты обозревания комнаты.

А посмотреть было на что. Все мои вещи: одежда, книги, косметика, обувь были разбросаны по полу в живописном беспорядке.

– Что это вообще? – повторила соседка, встречаясь со мной взглядом.

– Девки, у вас все нормально? – стукнул в дверь Макс. – Что за визги?

Светка вихрем слетела с кровати и распахнула дверь.

– Ни хрена у нас не в порядке! – возопила она. – Признавайтесь, гады, кто притащил в квартиру кошака бешеного?!

– Кошака? – заспанный Макс осмотрел нашу комнату и почесал растрепанные лохмы на макушке. – Это кошак натворил? Херасе он разбушевался.

Из комнат стали выползать и остальные мои сожители и по очереди любовались разгромом, недоумевая и божась, что никто подлую животину и в мыслях не имел притаскивать, тем более что по договору найма жилья за это сразу секир-башка, в смысле выселение моментальное без возврата залога. Потом все дружно искали все же диверсанта, решив, что он мог пробраться как-то сам и затаиться. Заглянули в каждый угол и щель. Суетились все, кроме меня. Я, ощущая себя в конец рехнувшейся и, судя по всему, обреченной на скорый неминуемый переезд в дом с мягкими стенами, пошла на кухню и заболтала себе пюрешку со вкусом грибов, слопала ее мрачно, взирая в окно на ночной двор и щупая свою шею. Выходит, глюки обрели силу, и Алька этот призрачный говорил правду. Домовой, в существование которого я верить отказалась бы еще вчера, действительно душил меня во сне, предварительно совершенно бесшумно учинив погром. И если это правда, а подтверждения сему так и валяются по всей комнате, то дальше может стать только хуже? И что мне с этим делать? Я же лечь обратно черта с два смогу, вдруг усну, а этот гад опять душить придет. Меня передернуло от страха, но тут же и гнев пришел. Да что за хрень безумная творится-то? Я должна признать реальность этого? Не хочу я и не собираюсь!

Но, с другой стороны, выходило тогда, что я действительно повредилась мозгами, причем точнехонько перед тем, как столкнулась с той бешеной бабкой, с которой все и началось. А это уже вообще ни в какие ворота не лезло.

– Нет, ну вы посмотрите на Люську! – возмутилась Наташка, вваливаясь растрепанная и злая на кухню. – Мы тут всю хату перевернули, разыскивая виновного, а она сидит и жрет!

– Я так-то с вечера голодная осталась, – безразлично пожала я плечами.

– Слушайте, а может, это хорек или еще какая похабень экзотическая? – вошел за ней следом Макс. – Приперлась, нашкодила и обратно в вентиляцию свалила.

И он многозначительно ткнул пальцем в зарешеченное отверстие под потолком.