Стоило Кате, толкнувшись здоровой ногой, перевалившись боком плюхнуться в телегу, кобыла… Нет, она даже не заржала, она заорала таким голосом, что у окружающих волосы дыбом встали и с места рванула со скоростью болида формулы один. Не успевшая толком усесться Катя, несколько раз подпрыгнула в такт неровностям в телеге и, успев схватиться только за фуфайку, вывалилась покатившись по земле. Кобыла же продолжала мчаться вперёд.

Скакать по лесу с вывернутой назад головой может быть небезопасно. Кобыла этого не знала, так как привыкла, что ею управляют, да и не видела она ничего, кроме своего страха. Вот с ходу и влетела в огромное дерево, свернув себе шею. Телега подскочила на вывернувшихся оглоблях, что-то лопнуло и она упала на дрыгающую в агонии ногами лошадь.

Произошедшее уже было, что называется, «за гранью».

– А это, просто дохлая малахольная кобыла – самоубийца?

– Федя, чтоб тебя!

Подъехав, Стоян спешился и поднял на ноги ободранную, плачущую, всю в соплях Катю. Даже не плачущую, рыдающую. Она не знала где она, ей было очень страшно, ей было очень больно, она не понимала, что происходит и просто рыдала навзрыд.

«Ну вот, ещё минуту назад за страшную ведьму была, а теперь просто ребёнок в соплях».

– Ну-ну, тише. Так больно?

– Да-а-а-а-а!

– Э-э, да эта кобыла с детства не в себе была, давно надо было её на колбасу пустить.

– Ничего, сейчас легче станет, – сказал подошедший Сом.

Затылок Кати словно опалило огнём, мир потемнел, а через секунду просто исчез. Потерявшая сознание девушка безвольно повисла на руках у Стояна.

– Ты! Ты что творишь, Сом! Совсем ополоумел? – сотник запоздало прикрыл собой девушку, но Сом больше не намеревался ей вредить.

Он внезапно побледнел, хватанул с хрипом воздух и держась за грудь осел, продолжая широко разевать рот.

– Ты чего, Сом, тебе худо что ли? – Стоян немного растерялся.

На руках девушка без сознания, под ногами десятник валяется, да что за день такой!

– Ещё бы ему не худо было. Слышь, пугало огородное, ты нас всех здесь похоронить решил?

– Федя, шёл бы ты, посмотрел, что с телегой. – Стоян положил Катю на землю, подоткнув ей под голову выхваченную с телеги «фуфайку».

– Да я пойду, – Федя зло ткнул Сома древком копья в бок, – этот бы ещё чего не выкинул.

– Я тебе сейчас… уф, бор…, – Сом пытался что-то сказать, но получалось плохо.

– Ты о чём?

– Знамо о чём. Думал так просто ведьму по голове тюкать можно? А ежели бы убил? Все бы теперь на земле корчились. Помёрли бы среди леса, зверью на радость.

Разумом Стоян вроде и понимал, что суеверия к реальной жизни относить нельзя, потому и сотником стал, но полностью игнорировать слова Феди тоже не получалось. Слишком большое количество совпадений совпадениями уже не являются. Тем временем, Сом перестал бормотать, закатил глаза и посинел.

– Сом. Сом! Дружище, ты чего? Не умирай.

Сом кашлянул, перевернулся на бок, кашлянул ещё раз десять, да так, что казалось сейчас лёгкие выплюнет и поднялся с лицом, красным, словно варёный рак.

– Смолой подавился. Кхе. Когда замахивался.

– Тьфу ты! Сколько раз говорил – не жуйте эту дрянь! Словно дети малые, всё в рот тащите. Напугал, думал помрёшь.

– Жив пока.

За спиной послышалась какая-то возня, крики.

– Да чтоб тебя конь с кобылой перепутал, Федя!

– Что вам Федя там опять?

– Ну а кто мог ещё посреди дороги нагадить?

– Да не гадил я там. Само так получилось…

«Вот же дурачьё, а не дружина. Один серет где ни попадя, другой смолой давится. Хорошие рубаки, хоть с мечём, хоть с копьём, хоть пешие, хоть конные, но дурни дурнями». Стоян подхватил с земли Катю.

– С телегой что там?