– Молчать! – влетел в приемную Берк, и одновременно бросил на животное заклинание компенсации звуковых волн, а на стол Линде стопку бумаг. – Отчеты, записать в дело, поставить входящие и раздать обратно парням до закрытия. И почему ваш фамильяр закатил истерику? – Ярд на плече у хозяина при этих словах хрипло рассмеялся.

– Потому что ты вчера нас, начальник, накормил ужином, но пока мы мотались туда-сюда, еды не приобрели. И теперь голодные! – фыркнул кот. – Тьфу, не стоит всякой гадостью кидаться, а то я и в ответ залепить могу.

– Снял, значит? – прищурился полковник, подходя к Бартону поближе, и вдруг резко повернулся к девушке. – Сколько спектров?

– Не знаю, – поникла она.

– Что? Как такое возможно?

– Говорю же, последняя волна прошла перед защитой диплома. Ночью. Там не до измерений было, да и потом, все так закрутилось…

– А перед этим сколько было?

– Это я тоже говорила… Полтора спектра, – смутилась Линда.

– И теперь есть фамильяр? – он сердито перевел взгляд с нее на кота. – Который может сам снимать с себя заклинания, требующие минимум пяти спектров и некоторых умений?

– Если что, то это не я. И вообще, я случайно, – тут же замахал лапами Бартон.

– Так, как только появиться время, снимем данные по дару, у меня уже есть то, что обладает неопределенными свойствами, я хочу быть уверен, что вы себя контролируете. Или как минимум хочу знать, смогу ли я вас в случае чего остановить.

– А если нет?

– То отправлю вас обратно учиться, повышать квалификацию, так сказать, и лишь потом начнете отдавать долг родине, – процедил полковник и похлопал рукой по документам. – А пока, приступайте, и… Вы можете так не наряжаться на работу? Я понимаю, вы привлекательная девушка, и желание красоваться перед мужчинами, коих тут много, буквально течет по вашим жилам, но вам придется и на места преступлений выезжать, и спускаться в прозекторскую, и даже участвовать в допросах, поэтому очень важен комфорт. В нашей профессии нет возможности переживать из-за каждой сладки на подоле или пятна на рубашке. Да и каблуки это прелестно, но не на рабочем месте. Вы не секретарь, вы мой личный помощник, страж, пусть и самого низшего чина. Вы меня поняли, кадет?

– Так точно, полковник, – пискнула Одалинда.

– Начинайте.

– И не хочу я не перед кем красоваться, больно надо, – стоило ему уйти, она оглядела себя. – Вполне приличная одежда.

– Слушай, Ли, ты отлично выглядишь, и эта юбка, и эта блузка тебе невероятно идут. Ты чудо, как хороша, – муркнул Бартон.

– Ой, спасибо, – растянулась в улыбке девушка.

– Но согласись, он прав, по месту преступления проще будет скакать в брюках, свитере и ботинках.

– Тьфу на тебя, Барти. Я наоборот думала, что тут нужно прилично одеваться. А не как я бегала в академии.

– А как ты в ней бегала?

– Да что схватила, то и надела, – хихикнула Линда. – Очень удобно. И вот почему у стражей формы нет, выдали бы и голову не морочили.

– А что, правда нет? Очень странно.

–Да есть. У патрулей, у тех, что на участках, на службе в госучреждениях или во дворце, а так же у рядового состава. Но следователи не носят форму.

– Избранные, значит? – прищурился кот.

– Вроде того, – пожала плечами Линда и открыла первый отчет. Почему-то ей показалось правильным то, что она должна сначала прочитать бумаги, прежде, чем вносить их реестр.

– И что, ты что-нибудь понимаешь? – съехидничал фамильяр.

– Как ни странно, все знания остались при мне, но новые придется обычным путем получать. Подожди, не отвлекай.

– Я есть хочу!

– Потерпи, сделаю реестр, и сходим за перекусом.

– Смотри, обманешь, сожру первого вошедшего! – Одалинда поймала укоризненный взгляд кота, дождалась, пока он тяжело вздохнет о своей тяжелой доле и свернется на диване клубочком, а после уткнулась обратно в бумаги, и с каждой строчкой ее лицо становилось все бледнее.