В общем, выбора у меня особого не было. Пришлось шагать к койкам и брезгливо морщиться, осматривая чьё-то ложе.

— Может, в какой трактир завалиться, а? — разочарованно спросила у пустоты, коснувшись двумя пальчиками пыльной ткани.

Свои защитные перчатки я тоже не хотела использовать для уборки. Во-первых: они не для этого предназначены, а во-вторых — их всего одна пара и неизвестно, найду ли я их в этом городишке.

На самом деле уже тогда я в глубине души понимала, что никуда я из Приграничья не денусь. И не потому, что здесь жутко неоднозначный и любопытный мэр или мне пришёлся по душе город. Я не хотела проблем с короной, потому что прекрасно знала, никто за меня не вступится, а всё тайное рано или поздно становится явным, какой бы тактике я ни отдала предпочтение.

Оставить втайне мой визит в Темпсу? Я могла бы попробовать, но как бы я всё это время жила? Боясь, что за мной явится стража или утром следующего дня я в последний раз увижу лучи солнца, озаряющего серо-голубой небосвод? Вот уж нет. Ведьмы ничего не боятся! Нам просто нельзя чего-то бояться. Мы от этого сохнем, чахнем и теряем силу, разбазаривания её на борьбу со своими страхами и тревогами.

Конечно, у меня всё ещё оставался зыбкий вариант своего спасения — раздобыть для короля ценные сведения об упырях и выслужиться перед Генесси, заслужив себе помилование. А там вообще…

А может, завтра наши опять город отвоюют? Прикинусь дурочкой. Скажу вот, вышла из леса, ничего не знаю, ничего не видела, из лесу только-только вышла…

Вариант так себе. Тогда я останусь без дома.

— Ладно, водяных бояться, на болота не ходить. — решила жить одним днём и уже увереннее потянула на себя нечто сырое и пыльное в то же время. — Ба-а, что я вижу, да мне везёт.

Пододеяльник! Собственной персоной. Вонючий, влажный и грязный, он стал моим мешком для сбора мусора.

Извинившись перед метлой, я с её помощью сбросила со стола весь мусор на предварительно расстеленный внизу пододеяльник и победно усмехнулась.

Ничего, это я ещё не разошлась. Я здесь таких дел натворю, когда развернусь как следует и приберу всё!

Сначала хотела просто связать концы пододеяльника в узелок, а потом плюнула на всё, и принялась толкать мусор и непонятные заплесневелые куски чего-то в дырку. Мешок так мешок. Зато в один пододеяльник много мусора влезет. Хорошо, что в пододеяльнике отверстие для одеяла оказалось с краю, а не как у некоторых — посередине.

Справившись, я отряхнула руки и поплелась к своему эксклюзивному рюкзаку. И Басю не стоило злить, и было у меня там несколько полезных вещиц, которые очень мне пригодились бы в наведении порядка.

Присела, вытерла руки о подол платья и осторожно убрала сертификат. Повозившись с защитой, скрытой под частой шнуровкой и металлическими вставками, я наконец-то откинула верх в сторону и распустила шнурки наполовину.

— Ну чего, Бася? Обиделся? — отыскав в рюкзаке предусмотрительно уложенный наверх металлический тубус, я заговорила елейным голоском. — Давай уже своё «мау-мяау». — встряхнула временное пристанище своего фамильяра и, не дождавшись ответа, всё же открутила резную крышку. — Ты чего? Второй раз, что ли, сдохнуть надумал?

Да, я угробила своего фамильяра на пятом году жизни. Так бывает! Хотя… нет, так не бывает. Но у меня вообще бывает то, чего обычно не бывает у нормальных людей и ведьм, так что… Нелепое стечение обстоятельств. Нелепейшее!

— Ш-ш-ш. — зашипел фантом огромного барса, выплывая из тубуса чёрным дымком.

Пожалуй, не стоило ему напоминать о его скоропостижной кончине. Мы ещё эту травму с ним не до конца проработали.