Значит, когда она снимает браслет с ноги, это будет констатация смерти. И актуализация нового хозяина? Ну по-другому это никак нельзя расшифровать! А что будет, если она не придет за браслетом? Скорее всего тогда толку от чужой силы не будет, а вот вред может быть. Ну что-то кажется, что будет именно так. Значит идти на похороны надо. Желательно провести с покойницей последнюю ночь. Потому что за ночь все равно выпадет пять минут одиночества. Вот в это время и можно будет снять этот браслет, и даже сразу одеть на свою ногу. Надо будет спирту взять, чтобы протереть его после чужого тела.

Столько мыслей пролетело через голову Дарьи Николаевны в то время, пока она шла по коридору, из комнаты той, кто доверил ей самое важное, до входной двери, которую уже открыл Сергей, вернувшийся из больницы. И благодаря этим мыслям Дарья Николаевна была, как в тумане. И если бы Сергей не привел ее в себя, так бы и дошагала в тумане до своего дома.

– Дарья Николаевна , что мне теперь делать?

– Сережа, просто посиди с ней, за руку подержи, подай ей, что попросит. Потерпи чуток. Совсем не долго осталось.

– Хорошо, посижу.

– И еще, когда она уйдет, сообщи мне, где и когда будут проводы.

– Хорошо, сообщу. А сейчас то вы домой или нет?

– Домой. Отдохну. Не известно, что завтра будет, а я еще сегодня пережить не могу.

Сережа проводил ее, закрыл дверь, и пошел ждать ухода родной бабки. Но не чувствовал ни потери, ни горести расставания.

Как будто все вокруг замерло в ожидании смерти. Обряд был выполнен, значит согласие дано. Сама умирающая лежала и ждала перемещения в другой мир. Рядом постоянно находился внук, который и воды мог подать, и скорую вызвать, и смерть констатировать, если уж это случится. А Сергей был очень внимательным, видимо воспитали так. Он даже спать лег рядом с умирающей бабкой. Матрац снял с материной кровати, и положил в бабкиной комнате. А бабке было все равно, она уже не особо реагировала на то, что происходило с ней рядом.

А Сергею периодически казалось, что она умерла. Он вставал со своей лежанки и подходил к бабкиной кровати, присаживался на корточки, и пытался уловить признаки жизни. Почти неслышное дыхание, тепло тела. А один раз, бабка, которой он наверное надоел, вдруг сказала:" Да иди уже поспи маленько и мне покою дай, а то так и не дождешься моей смерти!". После этого Сергей лег на свой матрас и заснул, как убитый, теперь уже действительно до утра. И не снилось ему ничего, и беспокойства никакого не было. Как будто в другую комнату ушел.

Утром он открыл глаза и повернул голову в сторону кровати. Бабка свесила ноги, сидела и смотрела на него. Черные глаза пронзали насквозь. Он тоже сел.

– Может надо чего?

– Да нет, всего хватает.

– А что села?

– Не могу лежать, все отлежала.

– Может в кресло пересадить?

– Не надо. Сейчас ногами поболтаю и лягу. Все равно помирать лежа удобней.

– Так может ты и не умрешь?

– Умру. Уже все сроки вышли.

– Какие сроки?

– Какие надо. Тебе об этом знать не обязательно.

– А может поешь, пока живая, я приготовлю?

– Не хочу я не есть, ни пить, так что не беспокойся. Иди, займись своими делами.

– Так у меня одно дело, за тобой следить

– А что за мной следить то? Куда я денусь со своей кровати? Мертвецы не бегают

– Так ты вроде живая?

– Тебе показалось.

Она умерла через двое суток. Так интересно умерла, что Сергей еще минут пять поверить в это не мог, все держал ее за руку, думая, что она еще жива. Попросила его закрыть ее одеялом. Он закрыл, со всех сторон подоткнул, поправил, перевел взгляд на ее лицо, и увидел, как оно меняется, морщины разгладились, скорбная маска исчезла, бабка как будто освободилась от чего-то. Он не мог так быстро осознать это.