– А что, можно? Может просто портвейн есть или настойка какая?

– Наливка яблочная. Сама делала. Мне надо чтобы ты мне рассказал побольше, поэтому можно. Что наливать?

–Наливку яблочную, не сильно крепкая?

– Я думаю чуть покрепче портвейна, градуса двадцать четыре. Ну а я тогда коньячку пригублю.

Бабка нарезала чуть колбаски и сыру, достала соленых огурцов и грибов. Себе она достала серебряную рюмку в тридцать граммов, а Сергею поставила стакан. Сама же она и разлила напитки. Себе по края, а Сереге полстакана.

– Хватит я думаю для почина. Поехали. За откровенность. Закусывай и начинай.

– Чего начинать то?

– Начинай рассказывать, почему твоя мать Ирку невзлюбила?

– Так я пацан почти, а Ирка взрослая женщина. Весь мозг мне с бабкой выклевали. Если бы не они, я бы может и не женился. Сначала назло им сделал, а потом понял, что именно Ира моя женщина.

– У тебя и сейчас бабка есть? Живая?

– Бабка есть. А вот насчет живая, не знаю.

– Это почему?

– Так она давно не ходит. Я на стул подшипники приделал, мы ее по квартире катаем.

– Чудны дела твои господи! Опять сюрприз!

– Почему?

– Потому что я не знала о твоей бабке

– А зачем о ней знать? Она уж года два на краю могилы, да все никак умереть не хочет

– А ты что так про бабку родную, не любишь ее?

– А за что мне ее любить? Сама всю жизнь, как затворница прожила, матери жизни не дала, и в мою вон залезла

– Ты так думаешь?

– А что тут думать? Если бы не бабка, мать бы свою жизнь устроила, ей бы некогда было за мной следить. И Ирку бы приняла.

– А что, мать прямо под бабкой ходит?

– Да загнобила ее старая. Проходу не дает, каждый шаг контролирует.

– Ты же говоришь она из дому не выходит, как так тогда у нее получается?

– А вот для меня это тоже загадка. Ведь мать любое ее желание исполняет. Хочет она этого или нет. Вон и к Ирке в больницу идти не хотела, а пошла.

– Понятно, почему так все загадочно. Потому что через третьи руки.

– Это вы о чем?

– О своем. Тебе не надо. Ты лучше скажи, квартирку ты у кого снимал?

– Какую квартирку?

– В которой вы с Иркой любились?

– У бабкиных знакомых. Сама предложила.

– Да, мозгов у тебя совсем нет!

– Так я сказал, что это для командировочных.

– Ну конечно, ты же у нас один такой умный, никто тебя в жизни не разгадает.

– А что случилось то?

– Пока ничего. А скажи-ка ты мне, сейчас то они вместе болеют?

– Не знаю, болеют или нет, меня там уже два дня не было. Но живут вместе.

– А ты готов завтра со мной в гости к ним сходить?

– Если надо, пойду

– А ночевать опять в больнице будешь?

– А мне некуда больше идти

– А жена, дети?

– От детей я не отказываюсь. А женщина эта мне не жена. Штамп в паспорте для бабки стоит.

– А рожала она не от тебя? Как это?

– Ну родила, я же не отказываюсь.

– Все понятно. Значит завтра приходи в десять часов и пойдем в гости.

– Как скажете. Я пошел?

– Иди. А то Ирка там уже извелась без тебя.

Бабушка к визиту готовилась тщательно. Наверное понимала, что это последний рывок. Поэтому ее действия на сегодняшний день можно было написать в длинный, длинный столбик, в тетрадке. Но она все это держала в голове. До сих пор удивляюсь, как это у нее получалось. Ведь образования не было, ничему не училась. А вот голову свою укомплектовать умела. Да и систематизировать в этой голове все умела. Вот и утром, в ожидании Сережи, она все свои инструменты упаковала в небольшую сумочку в таком порядке, в каком они ей понадобятся. Наряд выбрала незаметный, сине черный, и оберегов на себя нацепила столько сколько вошло. Потому что сегодня она четко понимала, что ничего не знает о том, против кого воюет.

Сережа пришел вовремя, минута в минуту. Она вручила ему сумку, они закрыли двери и отправились в гости.