Только этого не хватало, стать клоунессой для оборотней!

К непередаваемому счастью, моя особа оказалась не такой интересной, как обсуждение предстоящей войны с одним из кланов, обитающим возле озера троллей. Почему так называется озеро, я не знала, но самих троллей в этих землях лет пятьсот не водилось.

Спать расхотелось, зато проснулся голод. Жидкая прозрачная похлёбка, достававшаяся всем, кто не принадлежал к боеспособным оборотням, не только поднадоела за неделю, но и толком не насыщала. А тут внушительный кусок мяса на кости и внимательно-выжидающие взгляды. Не удержалась и, аккуратно обрезав тонким кинжалом мясо, объела кость там, где её не касались чужие клыки. Эх, знала бы, что натворила, и чем это всё обернётся!

Адлан появился внезапно. Открыв полог шатра, мягкой, плавной поступью зашёл и встал на пороге. Все оборотни вдруг ощерились, но попрятали глаза, предпочитая не встречаться с ним взглядом. Реакция свиты показала, что Адлан занимает не последнее место в клане, его уважают и даже боятся. Этот мужчина отличался от любого находящегося здесь. Было в нём что-то... кошачье. На волка Адлан был совсем не похож. А ещё его отличали ярко-зелёные глаза, миндалевидный разрез. Точно не волк. Но тогда кто?

— Адлан! — оскалился Равга. — Ты принёс новости?

— Да, — коротко ответил оборотень. — Я обследовал подступы к лагерю. Есть кое-что интересное.

— Поговорим! — приказал вождь и махнул рукой.

Возле Равги тут же появилось место, но Адлан бросил взгляд на меня, скользнул по рукам, столу, увидел огромную кость с остатками мяса, чуть прищурился и твёрдым тоном, не терпящим возражений сказал:

— Сначала пусть уйдёт эта пленница. Она — чужая добыча.

— Я помню, — оскалился волк. — До тех пор, пока жив человечишка.

— Ты поклялся, рэс Равга! — жёстче надавил Адлан. — И не можешь слово нарушить.

Во рту как-то вдруг пересохло. Вокруг меня что-то происходило, а я не понимала что именно.

— Поднимайся, — рыкнул оборотень уже мне. — Что расселась? Твой хозяин заждался!

Почуяла, что грубость Адлана — повод показать Равге место, и что у альфы нет прав на меня. Быстро соскочила с ковровой подстилки, хорошо, сидела у самого края, и вылетела из шатра. Выдохнула с облегчением, но поспешила с выводами, что всё благополучно закончилось, когда в локоть сзади больно впилась чья-то рука. Развернулась с искренним намерением выцарапать глаза любому, захотевшему меня задержать. Вырваться из захвата не вышло, я слишком быстро оказалась в плену. Адлан перехватил другую руку и опалил рассерженным взглядом. Ничего не сказал, развернул и подтолкнул в спину, направляя от шатра вождя на окраину.

— Ты принимала из рук Равги еду? — тихо, но недовольно зарычал он, как только мы отдалились.

— Да, — пискнула я, потому что нормальный голос мне отказал.

— Фаррах! — выругался и ещё сильнее разозлился Адлан. — Так ты дала понять Равге, что согласна стать его наложницей! Если у меня до сих пор был шанс отбить тебя, заявив права на наследство, теперь его больше нет.

— Я думала, кость не возьму, оскорблю! Они так смотрели все!

— Правильно думала! Молись, чтобы Исган выжил!

Дурацкие правила! И брать «подарки» нельзя, и отказаться тоже. Но слова оборотня прозвучали приговором собственной недальновидности. С чего я вообще решила, что эта кость — жест доброй воли? Ух! Надо было как-нибудь выкрутиться, придумать, что я вегетарианка, повеселить их ещё раз и сидеть молчком, умоляя живот не бурчать от голода.

— А я что делаю? Целый день возле него!

Новость раздосадовала, но ненадолго. Я не пала духом и не расстроилась, потому что с самого начала не рассчитывала на чью-то помощь. В стане врага глупо искать поддержку. Откуда мне было знать, что у этого парня с кошачьими повадками такие благородные мысли? Вот знала бы, не утруждала себя помощью герцогу!