Ладно, в конце концов, Томас успел сделать все, что нужно – скрыть следы. Да и дневник Вальтера теперь у него. Жаль только, что Дориан не нашел в нем ничего полезного, кроме каких-то невнятных загогулин.

Впрочем, возможно, он просто плохо посмотрел и стоит сделать это еще раз?

Открыв потайной ящик, сперва Дориан не поверил своим глазам – дневника не было на месте.

Но перерыв все вверх дном, лорд убедился, что он действительно исчез.

Нет, не так – его украли… проклятье!

Мелкий наглец Николас! Это мог сделать только он! Еще утром дневник был на месте, а во время разговора с Томасом, Дориан не покидал своего кабинета. Но как он узнал, где искать?

Неважно. Едва ли Ник сам решил украсть дневник Вальтера, а значит, сделать это ему велел принц.

Нужно бежать.

Принц знает о Дориане, а если в дневнике будут хоть какие-то доказательства…

Король не поверит в совпадение. И никогда не простит ему сделанного.

Дориану следует уйти, пока не поздно.

8. Глава 8.

Едва покинув дворец, Николас поспешил по указанному адресу, что оставил ему принц. Угроза жизни королевской особы – весьма серьезное дело, и Ник не желал тратить время попусту. Тем более, что едва Дориан узнает о пропаже, то тут же догадается, кто в ней виновен, и может попробовать вернуть украденное.

Николас даже не взял экипаж, ведь пройтись пешком было куда быстрее, чем петлять на карете по узким улочкам.

Обычно аристократ много сил и времени уделял тому, чтобы соответствовать статусу – он всегда был одет по последней моде, держал спину ровно, а подбородок вскинутым и никогда не торопился, так как это недостойно сына сиятельного герцога. Но сейчас Ник напрочь позабыл о манерах. Торопливо ступая по площади, и не слишком оглядываясь по сторонам, аристократ был устремлен к своей цели. Всем нутром он чуял ценность каждой секунды.

Добравшись до заветной двери, Ник постучал, однако внутри царила тишина и ему никто не ответил. Тогда аристократ толкнул створку.

Когда та открылась, Николас вошел внутрь.

Место, где скрывался принц, выглядело весьма скромно. Здесь пахло елью и травами, сушенные пучки которых висели вдоль стен.

Ник присел за стол, решив подождать принца. Он был слишком напряжен, чтобы вернуться в свой особняк.

И во что же вляпался Кэриас?

Утром принц был сам на себя не похож – видимо, дело действительно серьезное. А ведь Ник говорил Кэру, что этот закон о черни не доведет его до добра! Слишком уж он всколыхнул аристократов, слишком воодушевил простой люд – в общем, вызвал много резонанса.

Принцу не стоило так открыто оглашать свое намерение привнести в жизнь знати радикальные изменения. Он вполне мог бы пропихнуть закон тайком – часто лорды из совета даже не смотрят, что подписывают. А потом возмущаться было бы поздно.

Но нет, Кэр решил донести до аристократов их выгоду от этого закона, хотя даже слышать о подобном смешно. Какая может быть выгода, когда вместо крепостных ты получишь вольнонаемных, которым придется платить деньги за их труд?

В любом случае, принцу следовало подождать, и тогда сейчас все было бы в порядке, но чертов Клаудий надоумил его заранее подготовить благородных.

Подготовил… и что из этого вышло?

Да еще Вальтер…

Нет, Николас не слишком скорбел о смерти бастарда короля – тот был весьма противным типом, и никогда ему не нравился. Замкнутый, угрюмый, но при этом скорый на гнев – Ник удивлялся, что они с Кэриасом являлись братьями.

Однако сам факт того, что в убийстве Вальтера замешана записка, написанная рукой Николаса… Его Величеству это явно не понравится. Тем более, если смерть бастарда как-то связана с его происхождением, о котором знали совсем немногие…