Он раздраженно поморщился.

– Благодарю. Брак, как вы знаете, продиктован политическими причинами, поэтому выбора у меня не было. Наша с леди Аттвуд свадьба – всего лишь один из пунктов мирного соглашения.

Я сочувственно покосилась на него, сложившего руки за спиной, и решила сменить тему.

– Что вы хотели со мной обсудить?

Таркер свернул на дорожку, уводящую вглубь сада, и я последовала за ним. Его широкий шаг приходился на два моих, поэтому сама себе я напоминала торопящуюся за слоном моську. Не самая приятная ассоциация.

Я на ходу поправила белую шляпку, защищающую мое лицо от солнца.

– Теперь вы можете не волноваться из-за козней детей. Весь свой пыл они направят на леди Аттвуд, а о вас временно забудут.

Я задумчиво покосилась на мальчишку, собиравшего с земли упавшие яблоки. При виде нас он поспешно ретировался, хотя Таркер даже не взглянул в его сторону.

– Знаете, это, конечно, не мое дело, но вам не кажется, что детей стоило как-то подготовить к этой новости?

Щека Таркера дернулась, а сам он недобро усмехнулся.

– Леди Рейс, разве я говорил, что нуждаюсь в советах или критике?

Я пожала плечами. Пальцы легли на тонкую нитку жемчуга, спускающегося к груди поверх светлого платья прямого кроя. Короткий рукав и воздушный материал позволяли не задыхаться от жары. Впрочем, из-за гуляющего прохладного ветра я пожалела, что не захватила жакет.

– Это ни первое, и ни второе. Просто я беспокоюсь.

Мне не пришлось кривить душой. Переживания маленьких бесенят действительно горячо отозвались во мне. Не потому, что походили на какую-то мою личную травму. Нет, вовсе нет! Просто в их отчаянии мне чудилось что-то хорошо знакомое.

– Наши семейные дрязги вас не коснутся, – равнодушно бросил лорд Таркер и вдруг осекся. – Впрочем, я хотел поговорить о другом.

– Я вас внимательно слушаю.

Мы дошли до лавочки под сенью высокого дерева и медленно опустились на нее. Я сложила руки на коленях (просто не знала, куда их еще деть) и посмотрела на Таркера. Тот выглядел погруженным в свои думы. Я впервые отметила глубокие тени, залегшие под его глазами, и вспомнила слова за ужином. Неужели он и правда так много работает?

– Дети могут попытаться перетянуть вас на свою сторону в борьбе с леди Аттвуд. На всякий случай я прошу не поддаваться на их манипуляции.

Я хмыкнула.

– Могу заверить, что этого не произойдет. Что-то еще?

– Пожалуй. – Таркер откинулся на спинку лавочки и взглянул на меня в упор. – Я видел, как вы приобняли детей в классе. Вы им сочувствуете?

Его тонкие музыкальные пальцы с резко выступающими костяшками принялись постукивать по покатой спинке лавочки.

Я скользнула взглядом к его лицу с высокими скулами. Как сказала вчера Джози: «На его сердце претендовало множество красавиц»? Возможно, так оно и было. Таркер, несмотря на мрачную, гнетущую ауру, оставался довольно привлекательным мужчиной.

– Вас это удивляет? – поинтересовалась я, когда пауза затянулась.

– В свете нашего разговора месячной давности, – Таркер усмехнулся, но невесело, – более чем. Послушайте, если вы собираетесь втереться в доверие к моим детям, чтобы затем их использовать, забудьте об этом прямо сейчас.

Я вздрогнула, как от хлесткого удара. Тело отреагировала раньше разума, и я выпрямилась, холодно процедив сквозь стиснутые зубы:

– Ваше мнение обо мне, конечно, поражает, но, прошу вас, оставьте его при себе.

Лицо Таркера чуть смягчилось, уголки губ дрогнули в намеке на улыбку.

– Простите за грубость, леди Рейс, просто вы не похожи на человека, готового подружиться с детьми.

– Не судите и не судимы будете, – с милой улыбкой, напоминающей оскал, ответила я.