- Подношение во имя Келлана, - говорю я и переживаю, что не так поставила ударение. Имя бога-отступника и предателя Гелаты в моем доме почти не говорили.

- Миленько, - отвечает Эмрис, даже не раскрыв коробку. - А ты откуда?

- Из деревни, милорд, - я слегка поклоняюсь и вижу, взгляд Эмриса, который проходится по моему телу. Изучает. В облегающем платье я чувствую себя ещё более раздетой под этим взглядом. Он возвращается к моему лицу, и усмехается. Чуть облизывает губы.

Я понимаю, к чему всё идет. Всё же и было так задумано, он сластолюбец, провидица сказала, что я ему понравлюсь и это платье...

- Из далекой видимо, видел бы я тебя здесь, явно бы запомнил... Чей ты подарок, милая моя?

"Чей подарок?".

- В каком смысле? - не понимаю я.

- Ну, кто из моих друзей тебя послал? Угадали в точку, вот мне интересно и даже, слегка пугает кто настолько хорошо разбирается в моих вкусах на женщин. Так ты чья?

А ведь он прав. Отчасти.

- Даритель хотел быть тайным. Сюрприз, - натягиваю я, улыбку.

Эмрис чуть откидывается на кресле. Берет со стола бокал вина и медленно, с наслаждением испивает, продолжая смотреть на меня.

- Женщина, тот подарок что упаковывает себя сама. Но тебе пора распаковать себя.

Что?

Я глупо хлопаю глазами.

- Раздевайся, малышка, - смеется Эмрис.

Он решил, что я проститутка или кто, направленная к нему. Мне это только выгодно, но... как-то неловко. Я тянусь пальцами к шнуровке корсета.

- Ты его снимать не умеешь, - смеется Эмрис. - Повернись.

Я отворачиваюсь, слушая собственный бешенный пульс. Тело покраснело пятнами, и я ощущаю теплые, огромные пальцы на своей спине. Эмрис ослабевает шнуровку и заставляет платье упасть, оставив меня только в белье. Хорошо что нож и склянка зашины в глубь корсета и их случайно невозможно найти.

Со спины руки переходят на мою небольшую грудь и резко сжимают, изучая. Я задыхаюсь от навалившегося чувства. Приятного, сладкого томления ниже живота. Эмрис же ласкает мне грудь и касается носом моей шеи.

- Ты что, девственница, что-ли? - спрашивает он слегка удивленно. - Запах такой сладенький. Чистый, свежий, мятный.

- Да, милорд. В этом и был подарок.

- Так в этом и есть твоё подношение нашему богу, девочка? - спрашивает он. - Ты отдашься нашему богу, а я приму твой дар.

- Наверное, - тушуюсь я.

- Вот только, я не имею фетиша на женской боли. Мне гораздо больше нравится, женское наслаждение. Если ты не готова к этому, можешь просто идти домой. Я скажу дарителю, что он был очень любезен а ты была просто великолепна.

- Вы меня отпустите? - у меня округляются глаза, отчасти от надежды но и от ужаса.

4. Я не могу быть нежным

- Я не насильник. Хотя чем больше я смотрю на тебя голой, тем более чувствую, что могу им стать, - он опять усмехается, отпивает.

- Я не хочу уходить, милорд.

- Так сильно хочешь отработать обещанные тебе деньги? - кривится он.

- Дело не в деньгах, - я говорю чистую правду, но каждый из нас понимает её по-своему. Эмрис встает.

- У тебя не так много времени, чтобы иметь возможность отказаться. Ещё немного, и ты не сможешь меня остановить. Ты как бабочка летящая в огонь.

С этими словами он кладет руку мне шею, медленно спускается до груди.

- У тебя осталось совсем мало времени, девочка моя, - вопреки собственным словам Эмрис опускает голову и касается губами моего соска.

Что там говорила сумасшедшая старуха? Про "слушаться своё сердце", ведь так? А я сейчас слушаюсь явно не сердца но и не разума.

А какой-то странной, внутренней, животной части меня, что запрокидывает голову назад и издает гортанный тихий стон, пока Эмрис властвует над моей грудью.