– А это мои кровиночки, – улыбнулась мягко Олинирия, указав на двух девочек почти такого же возраста, что и дочери Деларии. – Иллария и Енария.

– Приятно познакомиться со всеми вами, – искренне произнесла, удивляясь, сколько родственников обрела я в миг.

– А почему все имена заканчиваются на – рия? – заметила я особенность имён ведьм.

– Это имена первого круга, – спокойно ответила жрица, – у второго круга заканчиваются на – ния, у третьего на – лла.

– Однако, какая интересная у вас субординация, – покачала я головой. – А где же бабушка и прабабушка? – вопросительно оглядела я родственниц.

Воцарилось молчание. Все женщины, как сговорились, опустив глаза.

– Твоя бабушка, моя мать, умерла, – начала Олинирия, вздохнув. – Её убили.

– Кто? – выпучила я глаза, не думала, что такое возможно.

– Твоя мать, Элирия, – резко ответила она, сжав рукой салфетку.

В горле встал ком. Вот это поворот!

– Твою мать казнили за вероломное убийство! – как пули, прошли уши резкие слова.

Я не знала, что ответить.

– Неожиданно, – выдохнула я. – А прабабушка? Тоже убита?

– Её имя запрещено произносить в этом доме! – отчеканила жрица, не моргая. – Она изгнана из круга общины!

– Изгой, значит, – задумалась я. – А за что?

– За предательство! – кратко и ничего не понятно.

Все молчали, склонив головы. Только Олинирия резко вела со мной разговор. То ли от злобы и ненависти, то ли от страха. Что-то неуловимое сквозило в её глазах, но она пыталась всем своим строгим видом скрыть это.

– А как же я оказалась на запрещённой Земле? – надеюсь, узнаю сейчас эту тайну.

Олинирия сглотнула, отвела взгляд.

– Когда раскрыли, что Велирию убила старшая дочь, – слова с трудом давались жрице, – мы пришли к комнате, чтобы схватить её и предать суду. Элирия закрылась в уборной, набрала в купель воды и открыла портал в другой мир. Она отправила тебя, но не успела сама скрыться, воды было слишком мало, чтобы перебросить взрослую женщину. Мы взломали дверь и схватили её.

– Когда я родилась? – камень лёг на сердце, услышав историю матери. – Кто мой отец? – но надо дойти до конца.

– Ты родилась в начале октября, как большинство сестёр острова. Третьего числа, вроде, – голос Олинирии стал мягче. – Когда ты пропала тебе было почти десять месяцев. Шустрая такая была, ходить научилась в восемь месяцев.

– А отец? – надеюсь, что он хотя бы жив.

– Твой отец был правой рукой вождя белаторов, звали его Генвальд, – нахмурилась жрица. – Его тоже предали суду на родине. Так как он подбил Элирию убить собственную мать.

– Его казнили? – разбились все мои надежды.

– Да, он нарушил закон Алтории и Белатории, – отчеканила Олинирия. Воцарилось молчание.

– Давайте уже есть, – Изерия вскинула брови, глядя на пра-правнучку. – И не будем больше вспоминать прошлое.

– Конечно, пора подавать на стол, – жрица хлопнула в ладоши.

Тут же засуетились ведьмы из третьего круга, разнося блюда.

– Давайте, выпьем за Лианирию, за то, что она вернулась домой! – подняла бокал жрица.

– За возвращение!

– Добро пожаловать домой!

– Какая радость! – голосили родственницы, стуча ложками по бокалам. Таким способом они поддерживают тост.

Я тоже подняла бокал, улыбнулась. Но радости совсем не ощущала. С одной стороны, я узнала историю моего младенчества, кто мои мать и отец. А с другой, я потеряла семью, которая сейчас с ума сходит в отчаянии.

– Лина, ты не рада? – приподняла брови Олинирия. – Тебя тяготит то, что ты лишилась приёмной семьи?

– Да, переживаю за сестру, – вздохнула я, – она любит меня, как и я её.

– Ничего, зато теперь у тебя есть мы! – подняла снова бокал жрица. – Здесь ты обретёшь знания, которым тебя нигде не научат.