— Куда несешься? — зло выкрикнула она, отпрянув назад.

— Домой! — выдохнула я.

— Разве практика закончилась? — нахмурила тётушка брови.

— Нет! — выпалила я и ринулась в двери.

— Вернись! — долетели крики жрицы.

Но ноги неслись под горку подальше от этого разврата.

В кого они превратились? В элитных шлюх и инкубаторов. Учатся ублажать мужчин, используя рабов, потом рожают сыновей белаторам для сильной армии. А как же счастье? Любовь? Женщины совсем не знают, что это такое! И девочек воспитывают, как продолжение себя, холодные, расчетливые и развратные ведьмы.

До особняка добралась быстро. Внутри все кипело от негодования. Закрылась в комнате и не выходила оттуда до самого ужина. Даже не пошла к Деларии водиться с малышом. Не могла просто смотреть спокойно на этого ангелочка, зная, какая судьба ждёт его.

В положенное время я спустилась к ужину. Немного успокоилась и привела мысли в порядок.

Олинирия, как всегда, восседала в центре стола.

— Лианирия, ты опять надела простое платье, — недовольно окинула она меня взглядом.

Я ничего не ответила, покосившись на тётушку.

— И что будем молчать? — процедила жрица, видя мой игнор. — Ты почему ушла с занятий?

Ох, лучше бы она не спрашивала.

— Да потому что не хочу смотреть, а тем более участвовать в этом безобразии под названием "любовная магия"! — как на духу выпалила я, подскочив с места.

Гробовая тишина повисла в воздухе.

— Мама, а что там безобразного? — прошептала Криспирия, оглядываясь на меня.

— И что же так тебе не понравилось? — ухмыльнулась жрица.

— Вам список предоставить? — съязвила я.

— Лианирия, осталось меньше двух месяцев до открытия острова, — мелодично проворковала Олинирия, крутя бокал в руке. — Я не хочу, чтобы ты посрамила репутацию сестёр, как самых искусных в любви женщин. Тем более ты — дочь первого круга! — резко закончила она свою тираду.

— Я ухожу из дома! — твердо произнесла, открыто смотря на жрицу.

У кого-то со звоном упала ложка на тарелку. Но никто не шелохнулся, не извинился, все замерли, как будто услышали что-то жуткое и неприемлемое.

— Ты уверена? — Олинирия сжала бокал так, что побелели костяшки фаланг.

— Да! — и я зашагала прочь из столовой.

— Стой. Подумай хорошо! — еле сдерживаясь, процедила жрица мне в спину.

— Я ухожу из дома! — повторила своё решение. И чуть не ругнулась. Нилария предупреждала ведь, что эту фразу нельзя говорить больше двух раз, на третий раз дорога назад будет закрыта. А раз так, значит, у прабабушки есть план, и мне стоит быть сдержаннее.

— Я не расслышала. Что ты сказала? — притворилась Олинирия тугоухой. Провоцирует меня, чтобы я не смогла вернуться.

— Я всё сказала, — зыркнула на тётушку, развернулась и пошла прочь.

Сердце билось быстро, мне вдруг стало страшно. Куда же я на ночь глядя пошла? До заката солнца осталось не больше двух часов. Успею ли добраться до жилища прабабушки?

Личных вещей у меня не было. Поэтому я сразу отправилась на выход.

Поселение прошла быстро, помня о том, что сначала следует идти на северо-западное побережье. А потом свернуть к Ниларии на северо-восток.

Дорог, ведущих из поселения нет. Только небольшие тропки, которые протоптали ведьмы, запасаясь травами. И то лучше, чем идти, не зная куда.

Когда поселение скрылось за густой зеленью леса, я свернула на северо-восток. Пришлось пробираться по высокой траве, которая так и норовила обвить ноги. Потом трава сменилась на низких мох, в котором ноги мягко утопали. Солнце светило на западе и еще достаточно высоко, чтобы не потерять ориентир. Надо торопиться!

7. Глава 6

Битый час я шла по берегу, в надежде увидеть хоть какое-то жилище. Солнце село, и сгущались сумерки. Туфли натерли ноги, стали какими-то жесткими и неудобными. Похоже, скоро обувка моя придет в негодность. Наверное, к ним применялась бытовая магия по подгонке размера. А так как я далеко от особняка, то чары могли рассеяться.