******************

– Мамочка, догоняй! – Лука ловко прыгал по тропинке, балансируя на корягах и больших валунах то тут, то там раскиданных по лесной тропинке. – Смотри как я могу!

Мальчишка в один прыжок скакнул на поваленное дерево и замер на одной ноге у самого излома, зажмурившись от удовольствия:

– Правда же круто?

– Великолепно, сынок! Ты такой ловкий, – Марго вцепилась в руку идущего рядом старшего сына, стараясь не выдавать своего волнения. – Мы уже посмотрели, слазь!

Лука спрыгнул с высоты, потёр ушибленное колено и снова поскакал, обгоняя мать и брата. Марго облегчённо выдохнула, но продолжала цепким взглядом следить за сыном. Предупреждать его было бесполезно – он всё равно будет крутиться вьюном, поэтому ей оставалось только создавать видимость контроля, успокаивая себя. Она перевела взгляд на Славика, наблюдающего за ней со снисходительной улыбкой:

– Ну, что ты так смотришь?

– Мам, не стоит его так опекать, – сын уже не сдерживался и улыбался во весь рот. – Ты же знаешь, он всё равно будет собирать все шишки. Без них у нас ещё ни одна прогулка не обходилась.

– Знаю, сынок, – Марго наклонилась и задумчиво сорвала скромный лесной колокольчик, – только я всё жду, когда он станет чуть серьёзнее и я перестану бояться за него. С такой силой перестану.

– За меня перестала?

– Нет, конечно!

– Вот и за него не перестанешь, так что расслабься и относись проще к его выкрутасам. Мы оба тебя очень любим, – он неловко чмокнул маму в щёчку и бросился догонять младшенького.

Марго с теплотой смотрела вслед Славику. Мальчишка рос слишком быстро, и она не успевала привыкнуть к произошедшим изменениям. Еще вчера его можно было тискать и целовать. А сегодня без спроса даже не чмокнешь мимоходом. Поэтому внезапные нежности всегда отзывались теплотой в душе.

Она невольно вздохнула, любуясь такими непохожими во всем братьями. Сорвала ещё несколько зелёных бодылинок и только тут почувствовала, как ноют ноги в кроссовках. Сегодня они забрели дальше, чем обычно, и тропинка начала сужаться, превращаясь в тёмный тоннель под елями и соснами. Они часто гуляли здесь и каждый камушек был хорошо знаком, но обычно поворачивали к дому гораздо раньше – на той светлой полянке, заросшей изумрудным мхом и багульником, которую прошли уже минут 20 назад.

– Мальчишки! Тормозите! Пора домой!

– Мам, ну может мы проверим, что там дальше? – Лука как обычно жаждал приключений и новых эмоций, не соглашаясь возвращаться в привычное русло.

– Нет, милый, не сегодня, – желая на корню прервать все ссоры, Марго решительно развернулась в сторону дома и оторопело замерла от открывшейся картины. Из кустов всего в метрах трех от нее на тропинку выходила большая облезшая собака. Она была явно одичавшей. Об этом просто кричали худоба, торчащие во все стороны клочки шерсти и злобный взгляд. Она исподлобья смотрела на людей и тихо порыкивала, открыто демонстрируя свои враждебные намерения.

Девушка судорожно сглотнула, ощущая как по телу расползается липкий страх за детей. Пес будто унюхал его, он оживился и направился наперерез – к центру тропинки, чтобы у людей даже не возникло надежды на спасение.

– Мальчики стойте на месте! – Марго развернулась полубоком, не выпуская из поля зрения животное, – Там собака!

– О, песик! Он такой милый я хочу к нему, – Лука уже на всех парах несся к матери.

– Нет, – она вскинула руку в предупреждающем жесте, – Славик возьми его за руку и стойте на месте. Не шевелитесь.

Вдоль тропинки валялись обломки веток и сломавшиеся после прошедшей пару дней назад бури молодые деревца. В качестве оборонительного оружия они вполне годятся, но вот отбить от голодного и явно озлобленного животного себя и детей… Марго сильно сомневалась в том, что ей это удастся. Она огляделась, прикидывая расстояние от собаки до сыновей и отметила, как побелел Славик. Он практически с младенчества панически боялся собак. Они наводили на него настоящий ужас, парализующий и блокирующий дыхание. Сейчас парень стеклянными глазами смотрел сквозь мать, теряя связь с реальностью. Нужно было что-то срочно делать.