Вторым дарёным конём, как бы это цинично ни звучало, оказалась Лена, которая заслуживает отдельной главы.

Учился я себе на втором курсе, никого не трогал, человеческая спячка воцарила во мне. Пожалуй, если рассказывать вам, дорогие читатели, как проходил мой учебный процесс, у вас быстро начнут слипаться глаза от желания поспать, и рот будет открываться от зевоты. На лекциях я иногда осматривал свой курс и думал: «Как другие ребята способны совершить этот подвиг и отсидеть целых полтора часа на одном месте, записывая тонны информации в тетрадь, наверняка есть веская причина: быть может из них выйдут настоящие ветеринарные специалисты или просто все терпят?» На практических занятиях было получше: разрушить спинной мозг лягушке, препарировать какую-нибудь лису или смотреть как крыса испытывает судороги от введённых препаратов. Нет, мы не были жестокими: подопытные животные просто выполняли своё образовательное предназначение, а от небольшого уменьшения их численности в природе хуже не стало.

Экзаменационные испытания становились сложнее, но с пятым курсом ничего не сравнится, ему ещё будет посвящено пару слов позже.

Пока же всё проходило с переменным успехом: тройки и четвёрки меня устраивали более чем.

Однако моя первая пересдача связана с одной женщиной, которую многие невзлюбили сразу. Оправдывать её поведение не вижу смысла, хотя, возможно характер формируется годами или несчастье в её жизни сделало её такой неприятной.

Курсовую работу по её предмету сдавать некоторым ребятам приходилось по несколько раз. Экзамен, лично у меня, прошёл на повышенных эмоциях. Когда я пришёл к толпе двух групп, студенты которых активно повторяли темы в учебниках, то попробовал последовать их же примеру, но вскоре осознал, что перед смертью не надышишься, да и запомнить что-то было уже практически невозможно.

Я дождался своей очереди и вошёл в кабинет, вытянул билет, назвал его номер и отправился за первую парту: туда мне сказали сесть, чтобы можно было проверить, не стану ли я списывать. Отвечал я очень развёрнуто, воду лить я умел (может я и сейчас этим занимаюсь, товарищи, или вы ещё не потеряли интерес к роману?). Я просто рассчитывал на свою тройку, но мне задавали дополнительные вопросы, пытаясь вытянуть из меня побольше информации. Наконец, терпение этой женщины лопнуло, и она сказала:

– Так, всё. Хватит.

– В смысле? А какая оценка-то? – сразу же спросил я, немного поменявшись во взгляде: лёгкий страх на меня напал, всё-таки я всегда справлялся со всем раньше.

– Идите. Двойка. – недовольно ответила она и махнула ладонью на дверь, чтобы я ушёл прочь.

И тут я в первый раз осознал, что мне придётся куда-то там идти, что-то делать по несколько раз, перед кем-то заискивать. Это не на шутку задело моё самолюбие. Я разозлился так сильно, что хотел послать её русским матом на три известные буквы. Еле как себя остановил, чтобы этого не сделать. Во мне накопилось множество изысканных оскорблений, от которых уши завянут.

– А когда пересдать можно? – спросил я низким голосом, еле сдерживая себя от гнева.

– Смотрите сами даты официальные, всё известно, – недовольно фыркнула она в мой адрес.

После такого разговора я научился ещё одному навыку: спокойно реагировать на негативные эмоции постороннего человека, либо просто испытывать презрение к нему, но ни в коем случае не давать волю своей злости. С каждым таким идиотом по жизни я становился чуточку мудрее и в дальнейшем уже философски смотрел на пройденные ранее ситуации.