Тетя Маруся взялась нажарить оладушков двоюродным внукам. А потом, это ж надо, пообещала рассказать им на ночь сказку! И они послушно отправились в кроватки, даже не заикнувшись о своих сериалах! А ведь уже школьники, взращенные на высоких технологиях. Я не слышала, что за сказки рассказывала им тетя Маруся, но вышла она из детской ближе к полуночи, засыпая на ходу. Следующие три дня я дома отсутствовала. То есть физически-то я иногда находилась у себя в комнате за компьютером. Но фактически пребывала на территории строящегося спорткомплекса, который должен был быть срочно оформлен к торжественному открытию в соответствии со знаменательной датой – пятидесятилетием первого соревнования по пятиборью, проведенного как раз на том месте, где сейчас возводится новое спортивное сооружение. Тетя Маруся молча подносила мне чай и домашний супчик. И я, не глядя, поглощала еду, когда начинало сосать под ложечкой. Вообще, на эти дни тетя Маруся взвалила на себя заботы о семье. Она варила кашу по утрам, будила и кормила детей, а потом отправляла их в школьный лагерь, готовила обеды-ужины и рассказывала детям сказки на ночь. Ради этих сказок на ночь дети терпели все, даже утреннюю кашу. Ладно, Анюта, ей всего восемь. Но двенадцатилетний Ярослав теперь тоже не засыпал без сказки. Муж приносил продукты из магазина и говорил, что ему нравится, когда в доме живет бабушка. Потому что у нее всегда готова горячая еда, и посуду мыть она не заставляет.

На пятый день тетя Маруся попросила отвезти ее на вокзал. Я отвезла, благо, у меня как раз наметился перерыв в работе. Возмущению семейства не было предела. Они вернулись домой и не нашли на кухне ни тети Маруси, ни оладушков. Холодный суп стоял в холодильнике, а жареная рыба давно остыла и уже не пахла так аппетитно, как они привыкли.

– А что, у нас крепостное право, что ли? – оправдывалась я. – Имеет она право вернуться домой, когда захочет, или нет?

Все-таки мне пришлось, что бы как-то загладить свою вину, читать детям на ночь сказку. Маленькие негодники никак не хотели засыпать и требовали продолжения. Сжалились они только тогда, когда я окончательно охрипла. Я как раз дочитала «Золотой ключик».

– Спокойной ночи, мамочка, – зевнула Анюта. – Завтра будем читать «Малыша и Карлсона».

– Нет, завтра читаем «Зверобоя», – решительно возразил Ярослав.

– Я не поняла. Вы что рассчитываете прослушать весь летний список для внеклассного чтения? – смутные подозрения закрались в мою душу.

– Мы хотим послушать сказку. Но, если ты не можешь ее рассказать, тогда, так и быть, согласны на то, что по программе, – хмыкнул Ярослав.

– Ага, так и быть, согласны, – поддакнула хитрая сестренка.

На следующий день я прочла им порядочный кусок «Малыша и Карлсона». На третий день, когда голос пропал окончательно, я позвонила тете Марусе и поинтересовалась, что же такое она им рассказывала.

– Раечка, ты заболела? – не на шутку встревожилась тетка. – Соблюдай голосовой режим и выпей горячего молока! А я скоро приеду!

– Не стоит беспокоиться, тетя Маруся! – просипела я в трубку, но тетка уже отключилась.

Тетушка осчастливила нас своим посещением через три дня. На этот раз она, видимо приехала надолго, потому что, кроме этюдника и сумки на колесиках тащила корзину с котом.

– Дети, познакомьтесь, это – Феликс.

Мы познакомились. Дети, которые увязались со мной на вокзал встречать тетку, вежливо погладили животное по загривку. Животное посмотрело на них затравленным взглядом. Наверное, в жизни ему здорово досталось от детей. Вообще, Феликс был красавцем – такой рыжий и пушистый. Надеюсь, что он хорошо воспитан.