Я заметил, что мои размышления неотвратимо приближались к стартовой черте, с которой не так давно начинали движение, и благоразумно не стал дожидаться замыкания круга. Зацикленность на вопросе работы объяснялась тем, что около месяца назад угол между мной и моей занятостью, продержавшись приличное время прямым, резко начал терять в числе градусов. На днях он стал настолько острым, что эту геометрическую задачку пришлось решить самым кардинальным способом. Но сегодняшний день был посвящён вопросу совсем другого толка. Этот вопрос уже не требовал моего или чьего-либо решения, но всё ещё требовал внимания. И я собирался предоставить ему это внимание без остатка.

С досады я безотчётно прищёлкнул языком. Извлечённый при этом звук, по-видимому, включил в голове прирождённого водителя специфическое реле – он перестал насвистывать и мельком взглянул на меня с выражением едва заметного предвкушения неведомого удовольствия.

– Вот, значит, останавливает алкаш такси, – начал он тоном заправского стендап-комедианта. – Открывает дверь и спрашивает…

– А вы давно таксистом работаете?

Чтобы не услышать вопрос алкоголика, в последний момент я успел задать свой. Без сомнения, грубо и невоспитанно было так прерывать добродушный порыв, но сейчас я был точно не в состоянии правдоподобно подделать искренний смех. И в лицемерии быть уличённым не хотелось.

– Да уж лет пять. Как с госслужбы уволился, – он что-то мысленно прикинул. – Ну да, в декабре как раз пять лет будет! – казалось, его совершенно не покоробило вторжение в рассказ. Если некоторая растерянность, связанная с неожиданностью вопроса и возникла на его лице, продержалась она меньшую часть секунды и сменилась очередным воодушевлением. Видимо, дело в приоритетах – рассказывать о реальном таксисте намного увлекательнее. Особенно если этот таксист – ты.

– Вы были на госслужбе?

– С конца восьмидесятых этих ребят катаю, – важно сказал он и потыкал большим пальцем куда-то вверх.

– А каких ребят, например?

– Что, любопытно? – он в который раз довольно рассмеялся.

Мне и вправду было интересно.

– Ну каких… Да самых разных. Вплоть до главнокомандующего!

– Вы что, президента возили? – наверное, я удивился меньше, чем стоило бы в данной ситуации.

Он протянул руку к перчаточному ящику и открыл его. Как водится, там обнаружилась система с высоким показателем энтропии, в которой, по крайней мере, на первый взгляд, не было видно и следа перчаток. Покопавшись в этой совокупности ненужных вещей, таксист выудил оттуда нужную – основательно помятую сигарету с когда-то белым фильтром. Прикурив от безымянной зажигалки и выпустив дым в приоткрытое для этого окно, он зашёлся кашлем и, не дожидаясь, пока тот уляжется обратно, поспешил вернуться к теме.

– Я бы и сейчас возил, если бы не этот Винни Пух в пятнах!

– Кто?

– Не знаешь, кто у нас мёд любил собирать?

Я аккуратно закрыл оставленный распахнутым бардачок и внимательно посмотрел на человека за рулём.

– Да все любили вроде бы… А что с ним не так?

– А что с ним так? – таксист явно посерьёзнел. – Говорит мне, мол, вы, как понадобитесь, я вызову… Сам за руль полез! – он замер, предоставляя мне осознать всю нелепость такого подхода. Потом очень подчёркнуто пожал плечами, как бы настаивая на том, что внутренняя экс-президентская логика для него не то что сомнительна – он убеждён в полнейшем её отсутствии.

– Так вас уволили, потому что он решил, что будет сам себя возить?

Таксист хмуро глянул на меня.

– Нет?

– Двадцать лет безупречной работы в структурах, – отчеканил он. – Такой послужной список поискать! Его бы скорее уволили, чем меня!