– Мама, мотри, у тети волосы сиие-сиие!

– Нравится? – спросила Луна. Она подошла к Варваре и присела рядом с ней.

– Да! – Варвара восхищенно потрогала прядь волос. – Мама, моно мне такие? Позязя!

Елена улыбнулась, но покачала головой.

– Когда будешь старше.

– А у меня кукла есть такая! С сиими волосами! Хочешь, показу?

Луна улыбнулась, щелкнула Варвару по носу.

– Кукла, говоришь? А домик у нее есть?

– Да! Бошой замок!

– Замок! Конечно, принцесса! Идем?

– Идем! Идем!

Варвара побежала вперед, чтобы показать дорогу до своей комнаты, а Луна остановилась рядом с Еленой. Обернулась, чтобы взглянуть на Анжелику, которая так и сидела на полу.

– Поговори с ней, – тихо сказала Луна Елене. – Ты знаешь, что она этого не хотела.

Елена резко выдохнула. Луна нерешительно закусила губу, а потом приблизилась к Елене и зашептала ей:

– Я знаю, что с тобой происходит. Но скоро мы найдем провидца, который сможет сварить зелье.

– Ты же знаешь, как это работает. Во мне нет магии.

– Знаю. Знаю! Но он провидец… и у меня есть одна идея. Не обещаю, но я попробую. Ладно?

Елена кивнула, хотя и не верила, что ей кто-то может помочь. Магии в ней больше нет, а значит, и жить вечно она больше не может.

– Поговори с ней! – шикнула Луна, а потом выбежала из комнаты, услышав зов Варвары.

Елена взглянула на Анжелику, которая вновь пила вино. Она подошла к ней и прислонилось к подоконнику. Сердце вновь начало колоть, а ладошки вспотели. Елена все пыталась почувствовать Анжелику, чтобы понять ее, узнать тайны. Но не могла. И из-за этого ей казалось, что ее уже уложили в гроб, забили гвозди в крышку, а она колотила руками, пытаясь выбраться, но лишь сдирала кожу и засаживала занозы. И чем сильнее она колотила, тем больше болело сердце.

– Я злюсь, не буду скрывать. И на тебя в том числе. – Елена посмотрела на Анжелику, которая сидела не шелохнувшись. Перестала-таки колотить по крышке гроба, смирившись, что свет уже не увидит. – Но и на себя тоже. Я виновата, что не сказала тебе. Если бы ты знала, то не стала бы это делать.

Анжелика отпила вино, прикусила губу так сильно, что почувствовала вкус крови во рту. Но ей нравилась эта боль. Она напоминала, что она все еще жива. А потом Анжелика закатала рукав рубашки и показала Елене раны.

– Раньше резала себя, чтобы убедиться, что мертва. Теперь режу, чтобы убедиться, что жива. Мне нравится эта боль.

– Наказываешь себя.

– Наверно. – Анжелика дернула плечами, спрятала длинные порезы под рукав.

– Знала, что это произойдет. Рано или поздно кто-нибудь бы проболтался. Странно, что проклятие никто не активировал аж тысячу лет.

– Интернета не было.

– Верно. Интернет – одна большая проблема.

– Я могу сказать, что это пиар, постанова.

– Это ничего не изменит.

– Но прекратятся слухи.

Елена взглянула на Анжелику, желая почувствовать ее. О чем она думает? Неужели и правда ей было легче живым мертвецом? Но Елена больше не могла понять ее, подзеркалить мысли. И это так злило. Она чувствовала себя беспомощным котенком, которого посадили в огромную коробку. Она вновь оказалась в гробу, воздух заканчивался, грудь болела все сильнее.

– Мы подумаем об этом, ладно? Я не знаю, что делать, – сказала Елена, едва сдерживая злость. Ее голос дрожал, выступили слезы.

– Мы же снимем проклятие, правда? – Анжелика повернулась. Елена увидела размазанную тушь, красные щеки и искусанные до крови губы. Капелька стекала по подбородку.

– Я не знаю. Я больше ничего не знаю, – резко ответила Елена, а потом вышла из комнаты, едва сдерживая ярость и слезы. Она устала.

Илья сжал Луну в объятиях и поцеловал в губы. Она позволила себе раствориться в этом мгновении, полностью отдаться ему. С каждым днем она влюблялась все сильнее. Она даже не представляла, что может любить так сильно. А Илья лишь сильнее привязывал ее к своему сердцу, ухаживая, делая подарки, подкалывая и флиртуя. Но, слыша любимое «Волчонок», она готова была засиять, словно солнце.