– Да, да, нет. – Она посмотрела на притихшего посетителя. – Один есть, но он не может. – Она усмехнулась. – Да нет, при чем здесь я, он ждет второго, у которого с собой проект, а его нет. Что? Да. И его нет, и проекта нет. – Здесь она переменилась в лице и отчеканила: – Да. Да. Понятно. Передам. – И положила трубку.

– Ну что?.. – мучительно спросил посетитель.

– Послезавтра, – сказала секретарша, – а лучше вообще не приходите.

– Как это послезавтра?.. – возмутился посетитель, совершенно игнорируя ее последние слова. – А сегодня? Совсем никак?

– Раньше надо было думать. У него уже закончились приемные часы.

– А как вы думаете, может быть, мне все-таки зайти? – он кивнул на дверь. – Поговорить, рассказать, объяснить.

– Я думаю, – сказала секретарша, – что вам вообще не стоит сегодня попадаться ему на глаза.

Посетитель досадливо вздохнул, поднялся со стула и направился к двери. Только не к той, кожаной, а к другой, фанерной, с облезшей краской. Нетвердой рукой он пытался расслабить галстук.

За дверью, в коридоре он остановился, лицо его потемнело от ярости и хищно оскалилось.

Ему навстречу, как был, в пальто и в шапке, тяжело дыша, бежал Алексеев. Увидев своего шефа, он осадил на всем скаку и, роняя пену с удил, хотел что-то сказать, но так и не сказал, а только попятился, прикрываясь раздутым портфелем.

Шеф с окаменевшим оскалом пошел на него. Было ясно, что он не только коня на скаку остановит, но и в горящую избу войдет.

Они шли по тихой заснеженной улице, шли рядом, но отвернувшись друг от друга. Разговаривать не было сил.

На углу шеф остановился. Алексеев сделал лишний шаг и неохотно повернулся к нему лицом. В глаза шефу он старался не смотреть.

– Вот что, Алексеев… – сказал шеф хмуро и беспощадно. – Мне это надоело. Я думал, что ответственность нашей миссии вас мобилизует, но не тут-то было!.. Вы опять опоздали. Опять! Забыли, опоздали, потеряли, уронили, сломали! Сколько можно?!. Почему со мной не происходит ничего подобного? А? Вы мне можете объяснить? Нет, никакие ваши объяснения и выслушивать не собираюсь! Я их уже знаю: «По не зависящим от меня причинам.» – передразнил он. – И т. д. и т. п. Нет, мне все о вас ясно. Мои предположения подтвердились. И вы зря обижались на меня, когда перед отъездом я высказал о вас свое мнение. И оно оказалось верным! Так что, возможно, когда мы вернемся из командировки, мне придется поставить перед администрацией вопрос о вашей профессиональной пригодности.

Мимо с грохотом проехал грузовик. Шеф замолчал. Алексеев уныло смотрел в сторону.

– Но уж если вы всё же приехали со мной, – продолжил шеф в установившейся тишине, – то будьте добры выполнять то, что вам говорят. Я прошу вас прийти ко мне сегодня вечером в гостиницу и доработать инструкции по технике безопасности. Вы остановились, кажется, у знакомых?

– У родственников, – сказал Алексеев, глядя под ноги.

– Я жду вас в семь часов, – сказал шеф. – В четыреста пятнадцатом номере. Это на четвертом этаже. Надеюсь, вы ничего не перепутаете. Если в номере меня не будет, значит, я ужинаю. Тогда зайдите на первый этаж в ресторан. Но если вы вздумаете опять опаздывать.

– Я не опоздаю, – сказал Алексеев.

– Еще бы!.. – сказал шеф. – Но проект пусть лучше будет у меня.

Алексеев кивнул, суетливо задергал замком портфеля, пытаясь его открыть, вполголоса выругался, но портфель не открывался.

Шеф закатил глаза и застонал.

Алексеев рванул замок и вырвал его с мясом.

Шеф страдальчески покачал головой, положил проект в свой портфель и напомнил:

– Итак, я жду вас в семь часов. В четыреста пятнадцатом номере. И кстати, в семь часов вечера, а не утра. И сегодня, а не завтра.