Сделав крюк, мы вновь оказываемся на проспекте. Наша поступь продолжается. До финала приключения осталось буквально несколько минут – вдали становится различимым здание, у которого нам придется расстаться.

Сколько песен, проигранных сегодня по чистой случайности, навсегда будут связаны с Айли и этим июльским вечером? Сколько из них будут отдаваться жгучей болью спустя недели, месяцы, годы, что пройдут в постоянном ожидании нашей второй встречи, которой, быть может, и не суждено случиться?

Я чувствую внутреннее напряжение, мои ноги становятся ватными. На расстоянии вытянутой руки – черный витиеватый забор, за которым высится постройка, что своим исполинским видом вынуждает меня проклинать ее в разы сильнее, чем она того заслуживает.

Шаг. Второй шаг. Третий.

Я останавливаюсь. Мои пальцы выскальзывают из ладони Айли. Ее поступь, словно по инерции, продолжается. Пройдя еще несколько метров, девушка замирает, после чего разворачивается и не спеша шагает в мою сторону. Стараясь не смотреть мне в лицо, Айли берет блокнот из моей свисающей ладони. Открыв его на последней странице, она медленно выводит буквы карандашом. Замявшись, девушка достает телефон, смотрит на экран блокировки, после чего, убрав его обратно в карман, продолжает запись. Закончив, Айли вырывает страницу и вручает ее мне вместе с карандашом. Последний обмен взглядами. Наши глаза говорят за нас. Слова излишни. Последние улыбки. Айли разворачивается и уходит прочь. Мне остается смотреть ей в след, стоя посреди улицы с цветком подсолнуха, приковывая к себе взоры окружающих, до которых мне нет никакого дела. Наверняка их жизни текут в размеренном русле, ровно, как и моя еще час назад. Забавно, как одно событие в корне меняет бытие, казавшееся изученным вдоль и поперек.

В момент, когда Айли окончательно растворилась в толпе зевак, снующих подобно муравьям в своем муравейнике, выстроенным из асфальта и бетона, я, тяжело выдохнув, решаюсь посмотреть на финальное слово своего потерянного спутника.

«10 июля, 19:** – 19:55»

Последняя реплика в нашем молчаливом диалоге оказывается за мной. Улыбнувшись из-за предоставленной мне привилегии, я стираю ластиком звездочки, вписывая на их место «05». Чуть выше указанной даты грифель касается бумаги песочного цвета, оставляя послание той, что вряд ли когда-нибудь его увидит.

«Дата, когда я полюбил автобусы.

Спасибо, ILY»

Я никогда не любил посетителей алкомаркетов. Стандартная ситуация – пока я раскладываю бутылки с отравой по полкам, стараясь не напутать позиции и ценники, всегда найдется напыщенный любитель пропустить бутылку-другую подешевле, при этом строящий из себя ценителя мельчайших ноток в очередной бормотухе, которая ему не по карману. Сегодняшний вечер не стал исключением.

Мужчина тяжело дышал мне в спину, пока я доставал из ящика штофы с бренди. Мой старый знакомый, чей запах мне роднее, чем его лицо – последний месяц он стал завсегдатаем нашего магазинчика. Кашлянув третий раз в попытке обратить мое внимание на себя, любителю дегустации нашего ассортимента по красному ценнику все же это удается – до моих ноздрей доносится перегар, настоянный в недрах его желудка, вынуждающий меня скривить лицо из-за подошедшего рвотного позыва. Обернувшись, я выдавил из себя улыбку, что больше походила на оскал голодной бездомной собаки.

– Снова ты.

Икнув, мужчина с трудом выдавил из себя «Снова я».

– Пойдем сразу на кассу? Или мне вновь устроить тебе экскурс в лучшие новозеландские вина?

За все наши встречи я уже успел заучить, сколько времени ему потребуется на ответ. Около тридцати секунд. Вновь оскалившись в попытке продемонстрировать свою пассивную доброжелательность, я разворачиваюсь к ящику и продолжаю возню с бутылками.