(Дальше читаю Евангелие от Матфея, последнюю главу, пасхальную.) И се Аз с вами есть во вся дни, до скончания века. Аминь. Святый отче наш апостоле и евангелисте Матфее, моли Бога о нас!.. Видите, что Господь говорит? Что Он с нами. Что дана Ему всякая власть на небе и на земле. Представляете? Какие вещи, вот, утверждает наша вера православная!.. Как это нас должно воодушевлять! Если бы мы верили этим словам… Представляешь, Соня, в каком мы должны покое находиться, безпечалии… Мы должны чувствовать себя, вот, совершенно в руках Божиих находящимися… Если мы не грешим, если мы не преступаем Его воли, у нас должен быть в душе постоянный МИР, ПОКОЙ, СВЕТ… Мы всё время должны чувствовать Его Присутствие! И так и должно быть! Вот мы за этим в храм ходим! Чтобы вот всю вот эту греховную гадость, которая к нам липнет, чтобы ее отрясти от себя, чтобы как можно больше насытиться этим Божьим. А грех нас обступает всё время. Поэтому и в храм мы ходим всё время. И молимся всё время. Вот отец Серафим Роуз говорил, что человек – неотмирное существо, и этой неотмирности душа требует всё время, постоянно – вот этой пищи не от мира сего. И если она перестает поступать хотя бы день, душа начинает задыхаться. Вот мы чем дальше с матерью живем, тем больше мы видим, что поступление духовной пищи должно быть постоянным. Как дыхание. Без воздуха ты не можешь? Так же вот и молитва, и всё, что связано с Богом – душа требует постоянно, постоянно… Чтобы в ней был свет, чтобы в ней был мир, чтобы в ней была сила Божия! Чтобы все вот эти слова, которые Господь сказал, чтобы они сбылись с нами. Господь здесь, с нами, Ему дана всякая власть, то есть всё дело в нас! Мы должны своё вот это сердце, своё вот это нутро спрямить к Нему. Вот как этот храм стоит – многие люди туда ходят? Это же образ постоянного присутствия с нами Бога! Рядом. Понимаете? Вот Он так рядом с нами… И наше дело – прибегать к Нему.

А откуда вся вот эта, весь этот мрак, весь этот грех? Так а сколько поколений было оторвано от Бога! Неслучайно же я родился в такой среде! Опять же, Соня, я могу Бога обвинить в этом. Господи! Что Ты такое сделал? Почему мне никто о вере не сказал, вообще? Тебе-то вот говорили, с детства! А мне мама сказала про могилу – что всё, конец, и всё. Знаешь, какой шок был у малыша? Я засыпать не мог без слез – пожалей папу маленького! М? Засыпать не мог без слез! Так меня это травмировало – эта картина небытия! Что, я тоже могу Бога обвинить: «Что Ты это за мать дал такую?..» Но ты знаешь, когда я пытаюсь понять и настроить свой помысел на позитив, а не на негатив, у меня мысль приходит такая. Что это же не конец – то, что я в детстве пережил с матерью – я же это преодолел, мне Бог помог, с возрастом… Он мне всё объяснил… Он мне дал посмотреть другие точки зрения… Сначала через протестантизм, потом через философию… И, там, и всякие неправославные были книжки, а потом и Православие – всё медленно, постепенно, это было преодолено. А зачем Он попустил это? А чтобы потом был лучше результат. Не сразу всё, а сначала человек начинает с каких-то отрицательных областей. Но потом, и в силу и этого отрицательного опыта тоже, положительные результаты больше делаются. Сонь! Вот я прям реально тебе говорю. Больше! Из-за того, что душа пострадала, из-за того, что она пережила вот этот мрачный опыт… Вот… Я и Насте тоже это говорил. Из-за того, что она вымазалась вся в этой грязюке, если она покается, она будет велик человек Настя… Да. Велик! И все эти э… опыты ее, гадкие – они послужат ей в спасение. Это не значит, что надо бросаться туда специально, нет! Не надо. Никому я не пожелаю этих чувств. Потому что если вы это себе попустите, вы перечеркнете всякий смысл своей жизни. Она мне как написала в 16 лет? «Я все попрала возможные и невозможные смыслы». Все. Вот что бывает, когда человек разрешает себе грехи. Если ты туда бросишься, в эту грязюку, для тебя весь мир станет серым, Соня, и вера погаснет.