– Вот и всё. Твой организм очень крепкий, он постепенно вытолкнул остриё на кольце, которое было вбито в лопатку. Ну, наша кожа так выталкивает занозы. Сначала нарыв, больно, потом – хоп…

– Я ничего такого не чувствовал.

– Это руны. Кандалы защищены магией, иначе ты, я думаю, давно бы их порвал или расплавил. Но на острие руны не нарисованы, рудокопы поленились. Когда шип вылез из тела, кровь стала разъедать его. Я просто дёрнул как следует.

– Это было больно!

– Надеюсь, ты не будешь так орать, когда я потяну за второй?

Он, конечно, пообещал. И конечно, орал еще громче прежнего, потому что шип удалось вырвать только с третьей попытки. К этому времени на край ямы сбежалась уже почти вся деревня. Поселенцы решили, что Алька добивает их зверушку, и очень распереживались.

Когда вопль стих, Алька кое-как осмелился открыть глаза. Над ним в отсвете костра возвышался настоящий гигант. Теперь, когда он мог расправить плечи и вдохнуть полной грудью, пластины его брони раздались в стороны, а шипы на суставах угрожающе поблескивали в свете костра. Пленник был величественен и страшен.

– Ну вот видишь, я и пригодился. Конечно, руки и ноги у тебя по-прежнему скованы, но зато встать можешь в полный рост. Раны заживут быстрее.

– Скованы? – пещеру сотряс демонический хохот. – Да в таких оковах я могу завоевать полмира и не слишком устать. Поднимайся, человек, я хочу пожать тебе руку. Азраил давно не был так счастлив, как сегодня!

– Азраил? Я уже слышал это имя. Кажется, в нашей мифологии так звали одного из ангелов.

– Ангелов? Ну уж нет. Неверная и даже обидная догадка.

– Тогда кто ты?

– А вон, послушай. Они говорят правду. Они-то знают!

Чудовище (а сейчас он был полноценным, предвкушающим, выдыхающим пар из ноздрей чудовищем) повернулось к краю ямы, где метались факелы.

– Эй, вы, там! – проревел он. – Вы готовы? Поиграем?

Наверху ахнули, взвизгнули. С криками: «Дьявол! Дьявол освободился!» люди побежали к выходу, сшибая и давя друг друга. Кто-то вопил, кто-то упал головой о камни, кто-то в толчее не удержался и полетел с края вниз. Алька ужаснулся.

– Дьявол? Нет!

Пленник задрал морду и огласил яму новым взрывом хохота.

– Азраил, подожди! Ты же шутил, когда сказал, что сожрешь деревню? Скажи, что пошутил! Нет, не надо, я прошу тебя!

Но тот уже бежал за своими тюремщиками, и смех его леденил кровь, не предвещая ничего хорошего.

* * *

Она живёт там, за камнем.

Азраил старался ступать тихо, хотя оба они понимали, что в случае с ночным хищником это бесполезно. Крыса, если она у себя в норе, давно знала о приближении охотников.

– Ты уверен, что нам надо туда лезть? – у Альки не было ни уверенности, ни желания.

– Иначе никак, – заверил Азраил. – В ней часть моей силы. Она одна из четырёх.

– Из каких ещё четырёх?

– Из четырёх животных, между которыми делится сила, чтобы поработить дьявола. Меня, в данном случае.

– Как можно крысе отдать твою силу? Это же бред?

– Я уже говорил, местные очень хорошо подготовились к моему появлению, – объяснил Азраил. – Не только цепи заговорили, но и животных. Затем в течение месяца кормили крысу моей печенью, пока сила не перешла от меня в зверя.

Алька посчитал в уме.

– Не получается. Это не может быть та самая крыса.

– Почему?

– По продолжительности жизни. Крысы живут максимум три года. Если она уже была взрослой… Короче, ни одна не протянет столько, сколько ты здесь просидел.

– Эта протянет. Она и сто протянет. Пока она связана со мной, будет жить. Только я могу ее убить, и только убив её, я смогу вернуть силу, которую она забрала.

Алька сделал ещё два шага и снова остановился. Нора была огромна, достаточно широка для человека и недостаточно – для дьявола. Она не вызывала желания заглянуть внутрь.