– …И вот это безумие с кремом.

На корзинку с малиновым вареньем и тонной белкового крема, похожей на парик мадам Помпадур, я смотрела с первого визита в «Салатовые стаканчики». Но так ни разу и не решилась её взять: то думала о фигуре, то о цене – 170 рублей все-таки. Видимо, момент настал.

Никита покосился на корзинку и принялся готовить кофе. Мне хотелось, чтобы никто не заходил сюда хотя бы пару минут. Чтобы я могла поделиться с ним этими странными чувствами. Как со случайным попутчиком в поезде, которому так и тянет излить все душевные метания до донышка. Казалось, что никто, кроме этого парня, который злится на кофемашину и улыбается всем и каждому, не поймёт меня. Потому что я и сама себя не понимала.

– Я только что прошла испытательный срок, – сказала вдруг.

В ответ раздался шум измельчаемых зёрен. Глупость какая. Зачем ляпнула.

– Поздравляю, – через вечность отозвался он, – рады?

– Да вот не пойму.

– Все-таки определённость, – он принялся взбивать молоко. – И ещё это значит, что вы не облажались. Я вот не знаю, захотят меня держать здесь или нет.

– По-моему… – начала я, собираясь вывалить на него дежурные бесцветные одобрения.

– По-моему, я разлил уже тысячу кружек кофе. Вся моя одежда пахнет кофе… – Он осёкся. Я улыбнулась, чтобы показать, что совсем не против всех этих подробностей.

– А моя одежда, наверное, пропиталась штампами.

Он непонимающе взглянул на меня.

– Текстовыми штампами. Фразами, которые всем приелись: «придётся по вкусу», «не заставит себя долго ждать».

– Чем ты занимаешься? – спросил он.

– Копирайтер в «Цифрозавтра».

Он достал из витрины корзинку, водрузил на барную стойку и повернулся к кассе, чтобы пробить заказ. Я смотрела то на корзинку, то на Никиту, и впервые за долгое время казалось, что я дома.

– 270 рублей, – сказал он и протянул аппарат для считывания карт.

Это вернуло на землю. Я приложила карту к считывателю. Никита поставил рядом с корзинкой стакан с кофе. И улыбнулся ужасной голливудской улыбкой. Зачем, всё испортил… Я взяла стакан, пирожное и, кивнув и шепнув «спасибо», села за единственный вместившийся в крохотную кофейню столик. Спиной к стойке. Не показывать же ему, как я пытаюсь съесть парик мадам Помпадур и не измазаться. Уж лучше пусть люди по ту сторону витрины станут свидетелями.

Зашёл бородатый молодой человек в дорогущем спортивном костюме. Кажется, он работает на втором этаже в какой-то небольшой, но гордой конторе по печати чего угодно на чём угодно. Вовремя – молчание как раз начало сгущаться и мешать дышать. По крайней мере, мне. Я подумала, что количество бородатых мальчиков на один квадратный метр здесь сейчас предельное. И, попробовав откусить верхушку кремовой шапки, на секунду стала бородатой девочкой.

Телефон на столе молча взывал: «давай, возьми меня и ответь начальнице!» Наконец я открыла мессенджер и быстро, не оставляя шансов на обратный путь, настучала: «Супер! Спасибо за чудесную новость. Тебе захватить кофе?)» Вот и всё. Теперь я такая же.

Благодаря тому, что в последние дни я занималась чем угодно, только не работой, до вечера я её так и не разгребла. Сама не заметила, как запаздывающий весенний закат сменился густой синевой за далёким окном, а соседние рабочие места один за другим опустели. Я инстинктивно вытянула шею – посмотреть, не темнеет ли над рядами перегородок чёрная шапочка Влада. Сидит. Кровь бросилась в лицо. Сейчас встанет и подойдёт. Не мне же вставать и подходить! Это, несомненно, стопроцентно будет означать полный провал, и я превращусь в одну из тех навязчивых дур, которые прохода не дают парням, думая, что он вот-вот проявит инициативу, просто ему нужно немножечко помочь. Со стороны это выглядит так жалко. Так жалко… Подойди же уже! Я закончила все дела и, если честно, очень хочу скорее свалить.