- Да при чем тут Особая тюрьма?! – не выдержала я и дала волю гневу. – Какой Восточный совет, какие неконтролирующие?! При чем тут – ректор за меня поручился?

Царёв несколько секунд смотрел на меня, непонимающе хмурясь, а потом неуверенно спросил:

- Ты не знаешь, что ли?

- О чем?!

- Тебя вызывали на собрание Попечительского совета?

- Да никуда меня не вызывали, - ответила я с досадой. – Просидела, как балда, дома под замком, теперь здесь сидеть буду.

Тут я немного покривила против правды – ни под каким замком я не сидела. Просто… временная самоизоляция. 

- Отец сказал, что пришел вызов из Совета, - Царёв смотрел на меня во все глаза, как будто не верил тому, что я серьезно. – Требовали передать тебя им, но ректор отказал… И поручился… Под личную ответственность…

«Лучше бы ты отдал её нам», - вспомнила я скрипучий голос, говоривший с Кошем Невмертичем, и вдоль позвоночника пробежал холодок.

- Что за Восточный совет? – спросила я, припоминая – слышала ли что-то о нём. Анчуткин как-то упоминал про Южный ковен…

- Краснова, ну ты даешь, - изумился Царёв. – мы это еще не проходили, это программа третьего курса, но об этом даже малолетки знают.

Упоминание о малолетках подействовало на меня, как хороший пинок.

- Вот что, вершок-голова-с-горшок, - сказала я громко и раздельно, припомнив Царёву его прошлогодние «подвиги» по разделению студентов на высших и низших – «вершков» и «корешков», - я не википедия, что бы обо всем знать. Не можешь объяснить нормально – иди отсюда, пока по шее не получил.

- Ну что ты пылишь? – он огорченно развел руками. – Я же не знал, что ты не знаешь…

- Дверь там! – повысила я голос и указала в сторону выхода.

- Ладно-ладно, сейчас объясню, - он уселся на стол, болтая ногами, и начал рассказывать, пока я доставала книги и расставляла их на полке.

- Восточный совет – высший совет волшебников, - Царёв как будто рассказывал сказку, и мне, ещё не совсем привыкшей к реалиям колдовского мира, было немного странно это слышать, - туда входят тринадцать самых уважаемых и сильных магов нашей страны. В Европе действует западный ковен, в Америке – Южный ковен. Есть еще Всемирное Древо или Великий Ковен, куда входят по три волшебника с Южного и Западного ковенов, и три – с Восточного совета. Есть еще азиатские триады, но их к мировому управлению не допускают…

- Почему не допускают? – тут же спросила я.

- Так они же – варвары, - очень искренне изумился Царёв. – Как можно брать их в расчёт?

- Смотри-ка, у вас и на высшем уровне деление на вершки и корешки, - процедила я сквозь зубы. – Ну, давай. Дальше рассказывай. Чем там занимается твой совет.

- Собственно, не сам он, - объяснил Царёв, - а особый отдел. Особисты.

- Да, слышала, - пробормотала я.

- Если на волшебника приходит запрос из Восточного совета, значит особь уже на контроле. Обычно таких долго на свободе не держат. Особенно, если они опасны.

- Я – опасна, по-твоему?! – развернувшись к нему лицом, я прижала к груди пухлый учебник по лекарским снадобьям.

- Ну… - протянул этот паршивец, - в какой-то мере – да. Ты – жар-птица. О них мало что известно. Последняя особь такого уровня была зафиксирована в середине 19 века. И с ней не очень всё хорошо получилось.

- Нехорошо? А что с ней получилось? – я позабыла про вещи и книги и встала перед Царёвым, уперев кулаки в бока.

Мажорчик много чего знал – наверное, подслушивал папочку. Но сейчас это пришлось как раз кстати. Почему-то я никогда раньше не задумывалась – какими были прежние жар-птицы? Как они жили, сохранились ли о них какие-то воспоминания, легенды?

- Точно я ничего не знаю, потому что все сведения об особях класса «Эс» засекречены, - признался Царёв, - но вроде как она сильно начудила, и Восточный совет наказал её.