Слуг это не успокоило. Напротив, они зашептались снова, явно пытаясь определиться, кого отправить ко мне на съедение первым. В итоге, спустя несколько минут, перетекших уже в откровенные пререкания, вперед вышел молодой и худощавый мужчина. Темноволосый, с выступающим кадыком на слишком тонкой шее. Судя по одежде, хоть и такой же траурной, как и у всех остальных – официант.

– Проходите сюда и захватите во-о-он тот стул у леди Картем, – попросил я.

Официант кивнул и, подхватив стул, подошел ко мне и сел напротив.

– Виксли Рери. Официант. Я в чем-то провинился? – был от него первый вопрос.

Я внимательно вгляделся в его лицо. Нервничает. Очень нервничает. Пальцы невольно поправляют манжеты выглаженной черной рубашки.

– Нет-нет... Конечно же нет. У меня своя методика, не думайте, что вы чем-то выделяетесь среди остальных. Итак, начнем, – я хищно улыбнулся. – Что вы делали в ночь, когда произошло убийство?

– Ничего. То есть, я делал конечно же... Я спал.

Улыбнулся. Сделал несколько пометок в блокноте.

– Во сколько вы легли спать?

– В девять вечера...

Я сощурил взгляд. Врет. Под глазами пролегли тени, да и сам вид у него был бледноватый. Как у человека, который точно не выспался или же был чем-то болен, но второе все же вряд ли.

– Угум-м... – нарисовал у его фамилии рядом звездочку.

Это не укрылось от мужчины, и он, явно занервничав сильнее, решил исправить ситуацию.

– То есть... То есть, я хотел сказать не это... Я лег в девять, но потом у меня не было сна, и я... Долго читал и заснул уже в три ночи.

Хотел задать следующий вопрос, но услышал какой-то хруст, раздражающий просто до жути. Обернулся. С трудом натянул на свой рот вежливую улыбку, а не оскал. Рядом с леди Картем стоял передвижной журнальный столик. А на нем уже была и чашечка с дымящимся чаем, и печенье. Какое-то отвратительно хрустящее печенье! Собственно, стрева его и грызла, издавая совершенно ужасные звуки.

– Вы читали... Это похвально! Я тоже очень люблю читать, – вернулся я к официанту. – Но, раз вы так долго не спали, может быть вы слышали что-нибудь странное в эту ночь? Крики? Или, может, кто-то накануне вел себя необычно?

– Нет, лорд Эксплор. Все было как всегда.

– А где ваша комната располагается?

– Как и у всех слуг, в подвальной части. Не хочу жаловаться, но там так не хватает света... – вздохнул мужчина.

– Отчего же у леди Флерис такие суровые условия? Вы говорили ей об этом?

Опять этот хруст! Р-р-р-р! Обернулся, уже всем своим видом показывая, что недоволен, но рыжая лишь невозмутимо повела плечом и продолжила, извиняюсь, жрать клятое печенье!

– Я говорил ей об этом, – вздохнул официант. – Но она считает, что слуги не должны мешаться ей в доме, когда заняты своими делами после работы.

– Но, позвольте, а как же Грызии? Я так понял, что он был на особом счету, тогда почему его поселили на таких же условиях, что и слуг? – спросил я.

– Все дело в леди Картем, племяннице нашей госпожи, – вздохнул Виксли, немало меня тем самым удивив. – У нее аллергия на животных, и она не может долго находиться с ними в одном помещении. А поскольку леди Флерис так же, как и Грыззи, очень любит свою племянницу, то был найден такой компромисс.

Ну вот ты и попалась, зараза.

– Во-о-от, как... – протянул я, медленно снова оборачиваясь к леди Картем. – Изабелла, хорошо, что вы задержались. С вами я тоже побеседую подольше. У вас был прекрасный мотив для убийства!

Картем как раз грызла очередное печенье, и услышав мои слова, тут же нахмурилась и уже хотела ответить что-то колкое, но не смогла – поперхнулась крошками.

Не спеша подошел к ней, растягивая момент отмщения, но все же ударил ее легонько пару раз по спине.