Сказав это, Артемида опустилась ниже, коснулась рукой лба Айлин, и по телу в гробу побежали золотистые искры. Не знаю, что сделала Небесная Охотница. Как я уже говорил, воздействие богов чаще всего иное, и не имеет с человеческой магией ничего общего. Затем Артемида стала бледнее, свет вокруг нее стал угасать, еще миг и она растворилась в воздухе.

За ее исчезновением повисла долгая тишина. Талия стояла у гроба, сияя точно богиня, от осознания своей правоты и значимости. А я подумал, как же неожиданно поворачиваются игры небесных. Вот только что Гера приготовила мне заметную неприятность, и тут же эта неприятность, явлением Артемиды, превратилась в мой триумф. Разумеется, мне он вовсе не нужен. Я бы предпочел стоять тихим и незаметным в сторонке, но сейчас десятки глаз, которые прежде взирали с возмущением и даже гневом, теперь смотрели на меня едва ли не как на одного из Небесных. Судя по этим взглядам славы мне досталось еще больше, чем баронессе – она, наконец, отошла от гроба.

- Саш, что это все значит? – негромко спросила Ковалевская, взяв мою руку. – Ты в самом деле виделся с Айлин после ее смерти?

- Да, Оль, - я сжал ее ладонь. – Как раз об этом хотел тебе сказать. Думал, что не поверишь и не был уверен, что это нужно говорить. Видишь, баронесса Евстафьева оказалась более прямой, но не слишком думающей о последствиях. Подошла к гробу, прониклась и выдала такое, что даже ты вспомнила острые словечки. Вот теперь мы пожинаем плоды откровений Талии, - я наклонился и прошептал княгине. – Не люблю быть в центре внимания. Готов сбежать куда-нибудь отсюда, но нельзя. Тело Айлин в самом деле теперь свято. Место ее погребения станет важной святыней на этой земле – уж так решили боги.

Меня слушал Сухров и многие из нашего класса. Тем временем жрецы начали ритуал погребения, хором произнося молитвы, окуривая тело Айлин дымом из особых трав и рисуя знаки на саване, которым надлежало укрыть мертвую перед закрытием гроба. Я ожидал, что Талия подойдет ко мне, и тогда выйдет неприятный разговор. Но нет: баронесса стояла поодаль, у высокого могильного камня в обществе Дарьи Грушиной и некоторых ребят из нашей школы. Ее расспрашивали о чем-то, а она с важным видом отвечала. Дух Родерика витал рядом, вернувшись в невидимое обычным зрением состояние.

- После похорон на сегодня какие планы? – спросила Ковалевская.

- Не обидишься, если скажу, что у меня встреча с Ленской возле арки Вечного Пути? – я увидел, как Ольга сразу помрачнела и добавил: - Она хочет, чтобы я помог ей в чем-то. Пока даже не знаю, в чем вопрос.

- Ясно. Я думала отвезти тебя домой, - она повернула голову к колоннаде и, наверное, смотрела на виконтессу, стоявшую там с подругами.

- Если бы я был уверен, что она меня надолго не задержит, то просил бы тебя подождать и мы могли бы поехать куда-нибудь в центр, поужинать в ресторане. Повспоминать Айлин, - сказал я.

- Нет, я ждать не буду. Тогда следующий раз, - произнесла она.

- Оль, иди-ка сюда, - я взял ее руку и отвел в сторону, потом в проход между двух больших надгробий. То, которое похоже на черный куб с тихо жужжащими часами, закрыло нас от посторонних глаз. – Ты не обиделась? – спросил я, обняв ее.

- Нет, - ответила она.

Но я чувствовал ее явное недовольство. Держа руку княгини, я активировал «Капли Дождя», а потом поцеловал в губы. Ольга не сопротивлялась, прижалась ко мне, приоткрыла ротик, позволяя играть языком.

- Нахал ты, Елецкий, - сказала она отдышавшись. – Никогда ты не был раньше таким. А теперь… Как же трудно с тобой.

- Ну так, может подождешь, пока я разберусь с Ленской? – предложил я, облизнув свои губы – на них явно чувствовался слой помады княгини, и нужно не забыть его стереть, но не сейчас.