Быстро переодевшись, я принялся исполнять свои обширные планы. Лишь на ужин позволил себе получасовой отдых. За столом нам прислуживала Надежда Дмитриевна. Конечно, она – не Даша. Она не такая быстрая и аккуратная. И может быть поэтому у мамы возникла мысль купить бытового робота. Вот так бывает: зацепился с кем-то за какую-то тему, а она потом возвращается в общении с другими людьми и с неожиданной стороны. Робот, может и хорошо, но пока они крайне несовершенны – это я рассуждаю, как Астерий, знающий роботов, внешне неотличимых от людей и значительно превосходящих их во многом. Хотя, когда это было… Много жизней назад, совсем в других мирах. Маме я сказал, что чем покупать безумно дорогого робота, лучше нанять в служанки красивую девушку. Не знаю, оценила она мой юмор или нет, но я сделал последний глоток чая и торопливо вышел из-за стола.

Уже перед сном я наконец занялся эйхосом, кое-как настроил, подключил к коммуникатору и сразу поймал три сообщения: два от Айлин, на которые тут же ответил, и одно от графа Голицына. Увы, Жорж Павлович меня разочаровал. Сказал, что в течение дня двое его сотрудников наиболее опытных в сетевых вопросах пытались получить доступ к предсказаниям Римского оракула, но безуспешно. Будут пытаться еще. Ну что ж, раз так, то это лишь говорит о важности темы.

Я лег в постель, релаксируя, сканируя свое тело. Затем запустил обычный шаблон магической оптимизации, который легко справлялся с мелкими сбоями в организме и излечивал практически любые болезни в зачаточном состоянии. Это одна из причин, почему курение табака для меня совершенно безвредно. Да, мое физическое тело, ни то, которым я обладаю сейчас, никакое другое прежде, не становилось абсолютно совершенным, как у бога, но достаточно близко приближалось к идеалу. При мысли о богах, вспомнилась Артемида. Вчера она отозвалась мне как-то сдержанно, скупо. Это слегка дразнило, как может дразнить нарочитое невнимание женщины, к которой влечет. Очень захотелось увидеть ее во сне. Держа перед внутренним взором образ Небесной Охотницы, я погрузился в сон.

А когда я открыл глаза, сон будто продолжился: она стояла возле кровати. Утреннее солнце падало на подоконник и золотило занавес. Золотая диадема сверкала в ее белых, играющих легкой голубизной волосах, длинных до пола. Богиня улыбалась. И это был не сон.

Сначала я приподнялся на локте, разглядывая ее. Затем встал, даже не подумав, что я лишь в одних трусах.

- Радости тебе, Астерий, - произнесла она серебристо и громко.

- Тебе Божественной Радости, прекраснейшая из прекрасных, - я почувствовал, как по телу пошли мурашки и захотелось рассмеяться. Видел ее тысячи лет назад, но никогда так близко. И тогда, тысячи лет назад она не была так хороша как в эту минуту.

- Не пытайся мне льстить. Ведь то же самое ты сказал бы Афине или Афродите. Я даже не уверена, что ты не говорил те же слова Гере, - она по-прежнему улыбалась, и в комнате было светло не от солнца, а от нее.

- Нет, ты всегда меня восхищала больше других. Клянусь тебе – Перун свидетель, - я сделал маленький шаг к ней.

- Я очень благодарна, что ты устоял против Геры. Не знаю, по силам ли это кому-либо из смертных кроме тебя. Ах, да, ты бессмертный, но все равно, - она подошла и положила руку мне на грудь.

- И ты даже согласишься сейчас на… - я не спешил это произнести, желая насладиться ее прикосновением и искорками, зачавшимися в небесных глазах богини.

Артемида договорила за меня:

- На один поцелуй. Я исполняю обещания, как бы то ни говорила Гера, - она потянулась ко мне губами, успев прошептать: - Тем более, кто, как не ты заслужил это…